– Такой демон действительно есть?
– Философ и мудрец, Маркус, должен приходить к выводам через рассуждения. Подумай, какими способностями должен обладать такой демон?
– Это выше моего разумения, – сказал я честно.
– Он должен уметь самостоятельно раскрашивать огонек духа – так, чтобы тот казался себе живым и обладал всей прежней памятью. То есть имел тот же цвет, что при жизни. Сделать огонь можно лишь из огня. Также и душу можно сделать только из души, верно?
– Верно.
– Демон как бы делает свою душу твоей. Копирует цвет твоего огонька. Сон демона будет неотличим от твоего опыта. Это, по сути, и будет твой опыт – во сне демона…
– В чем же тогда заключается пожирание души?
– Оно заключается в том, Маркус, что тебя заставляют возникнуть заново и снова страдать, хотя срок, отмеренный тебе парками, уже кончился…
Чем лучше я понимал Порфирия, тем меньше мне нравились его слова. Да уж не был ли он демоном сам?
Порфирий уловил мой испуг.
– Сейчас я не очень серьезен, – сказал он. – Но всегда есть возможность, мой друг, что происходящее с нами и есть такой посмертный опыт. И пожирание души будет длиться, пока демоны не насытятся…
– А когда они насытятся?
– Говорят, что демон есть голодная пасть, лишенная желудка. Насытиться он не может, сколько ни глотай. Поэтому наши желания неутолимы… Но есть даже более мрачная возможность, чем такое вот посмертие.
– Какая?
– Вполне может быть, что наша жизнь изначально, от самого истока, и есть кормление демонов. Так предполагали некоторые греки. Тот же Гегесий…
– Тогда наши муки неискоренимы?
– Не наши, Маркус. Просто муки. Они неискоренимы, да. Но вот с кем они происходят и по какой причине, сказать невозможно. Поэтому Гегесий рекомендовал некоторым духовным искателям уход из мира через отказ от пищи. Повторять его следовало до тех пор, пока не закончатся попытки демонов приковать нас к веслу бытия… Пусть демонам кажется, что мы выбираем смерть как сумасшедшие воины – рано или поздно они отступят, ибо каждый раз им придется умирать вместе с нами… Многие мисты и стоики думали так.
По моей коже прошли мурашки.
– Ты напугал меня, господин. Ты говоришь страшное. Мне самому подобное не пришло бы в голову никогда.
– Вот именно, Маркус. Ты герой. Ты выходил на бой с другими героями – и твоя решимость не была поколеблена ни разу. Ты не боялся гибели, ибо она представлялась тебе лишь кратким мгновением боли. Ты не размышлял о том, чем окажется загробная жизнь, если она есть… Легкомыслие – главный секрет великих воинов. Оно и делает их великими, Ахилл мне свидетель.