Я подождал еще несколько минут. Моя голова кружилась от испарений все сильнее – и, поняв, что продолжения не будет, я поклонился пифии и покинул святилище.
Порфирий ждал меня у входа.
– Ну? Что она тебе сказала?
– «Найти единственного».
– И тебе тоже. Ясно.
Порфирий, кажется, не был удивлен.
– Нам ответили одинаково? – спросил я. – Возможно, дело в том, что мы путешествуем вместе?
– Ответ может означать разное для тебя и меня, несмотря на те же слова. Больше того, зная правила оракулов, я предположил бы, что именно так все и обстоит…
Порфирий пошел вниз по склону, и я следом. Мы молчали примерно до середины спуска, а потом он спросил:
– Что пришло тебе в голову, когда ты услышал ответ?
– Сперва я решил, что это слова про Бога. Я имею в виду единый общий источник мира… А после я подумал, что они могут относиться и к тебе, господин, так как ты единственный на земле, кто облечен божественной властью и во всем подобен высшему божеству. И оракул велит мне вернуться к тебе как можно быстрее.
Мой жизненный опыт подсказывал, что подобной мыслью можно делиться с принцепсом без опасений.
– Я тоже сначала подумал про Бога, – сказал Порфирий.
– А чего бы ему не показаться самому, раз он советует нам себя найти?
– Возможно, – ответил Порфирий, – он хочет, чтобы мы приложили усилия и доказали, что достойны встречи.
– То есть он предлагает нам поиграть в прятки? Да разве мы найдем его, если он не пожелает?
– Бог не может явиться человеку как Бог в силу человеческой ограниченности. Если бы мы могли видеть его, то не смотрели бы ни на что другое. Иллюзия этого мира развеялась бы сразу.
– Подобные вопросы выше моего разумения, господин, – сказал я. – Ты закалил свой ум, споря с лучшими философами и схоластами Рима. Я же просто гладиатор…
– Ты еще жрец, – ответил Порфирий. – И весьма умен.
– Да, господин. Но в вавилонской традиции жрец не размышляет о боге. Он ему служит.