Множественные умы Билли Миллигана

— Почему ты так уверен в этом? Рейджен пожал плечами.

— Каждый раз, когда Билли встает на пятно, он думает, что сделал что-то плохое, и пытается убить себя. Я отвечаю за это. И говорю «нет».

— Какие у тебя обязанности?

— Защищать всех, особенно маленьких.

— Понимаю. И ты всегда выполняешь свои обязанности? Маленьких никогда не обижали, им не было больно, потому что ты всегда охранял их от этого?

— Не совсем так. Дэвид чувствует боль.

— И ты позволяешь Дэвиду брать боль на себя?

— Это его задача.

— Такой большой, сильный мужчина, как ты, позволяет ребенку брать на себя боль и страдания всех?

— Доктор Уилбур, я не…

— Тебе должно быть стыдно, Рейджен! Вряд ли ты можешь считать себя непререкаемым авторитетом. Я врач и имела раньше дело с такими случаями. Я считаю, что решать, может ли Билли выйти, имею право именно я, а уж конечно не тот, кто позволяет беззащитному ребенку брать на себя боль, вместо того чтобы взять хотя бы часть боли на свои плечи.

Рейджен заерзал на стуле со смущенным и виноватым видом. Он пробормотал, что доктор Уилбур совершенно не понимает ситуацию, однако она продолжала говорить, тихо, но убедительно.

— Ладно! — сказал он. — Вы отвечаете за это. Но сначала все мужчины должны выйти из комнаты. Билли боится мужчин из-за того, что сделал с ним его отец.

Гэри, Берни и доктор Хардинг поднялись, чтобы выйти из комнаты, но тут заговорила Джуди:

— Рейджен, очень важно, чтобы доктор Хардинг остался и увидел Билли. Доверься мне. Доктора Хардинга интересует медицинская сторона, и ты должен позволить ему остаться.

— А мы выйдем, — сказал Гэри, показывая на себя и на Явича.

Рейджен оглядел комнату, оценивая ситуацию.

— Я разрешаю, — сказал он, показывая на стул в дальнем углу большой комнаты. — Но он должен сесть туда и сидеть.

Джордж Хардинг, чувствуя себя неловко, слабо улыбнулся, кивнул и сел в углу.

— И не двигаться! — сказал Рейджен.