— Я не знаю.
— Но что случилось?
— Я не знаю.
— Но…
— Я не знаю, я сказал!
Отец повышал голос крайне редко. Растерявшись, Андерс замолчал. Он не понял, что он такого спросил, но ему стало стыдно и неловко за отца.
Он сидел тихо и прислушивался, потом поднял голову и обвел глазами фьорд.
Раньше он этого не замечал. Во всей бухте не было чаек. Обычно они носились с криками над рыбой, ожидая, что им бросят мелочь, ту, которую не продать.
А теперь — ни единого звука. Ни одной птицы. Только странная, непривычная, пугающая тишина.
Андерс задумался и вздрогнул, когда отец положил руку ему на плечо.
— Прости… я накричал на тебя. Я не хотел.
— Ничего. Все нормально.
Андерс повернулся, ожидая, что отец скажет что — то еще. Не дождавшись, он спросил:
— Папа?
— Да?
— Почему нет чаек? Обычно же их столько…
Отец выдержал паузу, потом вздохнул и сказал, уже спокойно:
— Ты снова начинаешь задавать вопросы?
— Но ведь это странно, да?