Чистилище

— Хорошо соображаете, комиссар. И что у вас такого срочного?

— В Борго-Сан-Пьетро вы искали членов семьи Бальданелло, к которой принадлежала ваша мать.

— Верно. А убитый бургомистр сказал мне, что никакие Бальданелло в деревне больше не живут. Они умерли или уехали.

— Он вам солгал. Намеренно или по незнанию, я вам сказать не берусь. В Борго-Сан-Пьетро живет одна старая дама, ее зовут Розалия Бальданелло. Кажется, у нее сейчас не очень хорошо со здоровьем. За последние месяцы она дважды лежала в больнице. Мне все равно сейчас нужно ехать в Борго-Сан-Пьетро, и я хотел у вас спросить, не хотите ли вы поехать со мной. Мы могли бы поболтать по дороге. Иначе мне придется постоянно слушать либо болтовню по радио, либо полицейскую волну.

— Но у меня ведь здесь на парковке машина.

Под узкими усиками Масси просияла широкая улыбка.

— Не беспокойтесь, я вас привезу обратно.

Энрико согласился. Ему сейчас нечего было делать в больнице, к тому же, испытывая любопытство, он хотел познакомиться с новыми людьми, которые, возможно, являлись его родственниками. Энрико не верил, что бургомистр не знал об этой даме. В такой маленькой деревушке, как Борго-Сан-Пьетро, все друг друга знают. Скорее всего, Кавара не желал говорить, что в деревне есть Бальданелло. По этой же причине он солгал и про отъезд священника в Пизу. А если принять во внимание, что, вероятно, именно из-за этого произошло убийство, то можно утверждать, что за этим скрывается нечто большее. И это нечто озадачило Энрико. Он всегда интересовался уголовным правом, а маленькая деревушка Борго-Сан-Пьетро, похоже, скрывала множество мрачных тайн.

Они переехали через реку, свернули направо, оставили позади отель «Сан-Лоренцо» и отправились в сторону гор. Дождь все припускал. Дворники полицейской машины работали без устали, иногда поскрипывая от натуги.

— Как случилось, что вас назначили расследовать это дело, комиссар Масси? — спросил Энрико. — Я думал, что такими вещами занимается криминальная полиция.

— Криминальная полиция! — презрительно хмыкнул Масси, притормозив машину, чтобы вписаться в узкий поворот. — Когда в Пеше случается что-либо серьезнее украденного бумажника или квартирной кражи, криминальная полиция из большого города тут как тут: умные, будто мудрость ложками хлебали. Для полицейских из Пеши раскрыть такое преступление собственными силами — это дело чести.

— Значит, у вас вроде как неофициальное задание?

— Я — заместитель начальника полиции Пеши, и сам могу ставить себе задания. И я считаю, что разумнее будет самому все разузнать в Борго-Сан-Пьетро, чем закрываться, как эти криминалисты, в комнате для допросов со священником, который нем, как все вместе взятые рыбы.

— Пастор Умилиани по-прежнему молчит?

— Как могила. Говорит только, что убил бургомистра подсвечником, что это была не самооборона, что его поступок — тяжкий грех и что он нарушил заповеди Господни. Он даже отказался от адвоката, молился только о Божьем заступничестве. Но когда его спрашиваешь о мотиве убийства, замолкает. Я за все годы работы полицейским с таким не сталкивался.

— Может, он просто свихнулся? — предположил Энрико.

Масси покачал головой.

— Впечатление сумасшедшего не производит. Конечно, мы проведем еще психологическую экспертизу на его вменяемость, но могу поклясться годовым жалованьем, что ничего это не даст.

— Это было бы слишком просто и не объясняло бы того, почему Кавара мне солгал.

Масси с надеждой взглянул на Энрико.