В тот же день пришла Шаная, портниха, вместе со своими дочерьми-помощницами и с практически готовым платьем. Уж не знаю, кто и когда подсказал ей мои нынешние размеры, но платье село на меня идеально. Ну как идеально. Оно скрыло все то, что должно было скрыть.
Из-за моего живота платье пришлось сделать широким. Изумрудное, с мягким поясом и широкими юбками, оно чудесно сочеталось с зелеными туфлями-лодочками и золотым гарнитуром, которое я, как императрица, должна была надеть на бал.
Я оделась, посмотрела в зеркало, приказала служанке накрасить меня и уложить волосы. Нужно же показать народу красивую беременную императрицу. Глядите, люди и нелюди, как ваша хозяйка расцвела после замужества.
Легкий макияж, прическа — и можно смотреться в зеркало.
Ну что ж… Молодая, симпатичная хрюшка желает познакомиться. Нет, не все так плохо, конечно. Но я очень надеялась, что после родов лишний вес уйдет, и как можно быстрее. Не привыкла я к физиономии, не влезающей в зеркало.
Зато Ричард в черно-коричневом костюме-тройке как обычно был мистер элегантность. Что с него взять — дракон, мужик, император. Козлина, в общем.
Я поймала себя на мысли, что настроение начинает ухудшаться с каждой минутой все сильнее.
— Ирисия? — Ричард почувствовал мой настрой. — Что опять случилось?
— Не люблю толпу, — проворчала я.
— Правда? — иронично поинтересовался Ричард. — С каких пор?
— С тех пор как забеременела, — отрезала я.
Ну не говорить же, что меня все вокруг бесят! Еще за истеричку примет.
Впрочем, судя по насмешливому взгляду, Ричард все понял правильно. И это взбесило меня еще больше!
В бальный зал я вошла со жгучим желанием убивать. Всех. Вообще всех, кто под руку попадется!
И первым попался Вовка.
Мой драгоценный братец с момента появления в этом мире практически не появлялся в обществе. Общался с родителями и изредка — с Улькой. Ему, как и Райке, меньше всего хотелось менять спокойную налаженную жизнь на Земле на непонятно что в чужом мире. Но Наруса, конечно, желания потомков не волновали.
А потому Вовка смотрел на всех волком и, как и я, готов был прибить каждого, кто по неосторожности сунется под руку.
Мы с Ричардом дошли до середины зала, когда Вовка внезапно заступил нам дорогу.
— Ваше величество, — обратился он к Ричарду уважительным тоном, который никак не вязался с характером Вовки, — позвольте мне пообщаться с сестрой. Буквально несколько секунд.
Этикет был нарушен, причем очень грубо. Что бы ни случилось, мы с Ричардом должны были дойти до своих тронных кресел в конце зала. И только потом к нам мог обращаться с просьбой любой придворный. И был бы на месте Вовки обычный аристократ, его давно бы пинками выгнали из столицы за подобное поведение. Но отказать сыну полубога Ричард не посмел. Он вручил Вовке мою руку и позволил нам отойти к окну — пообщаться. Недолго, как и обещал Вовка.