— А чтоб тебя, — чертыхается он и бросает карты. — Я выхожу из игры.
Я протягиваю руки и придвигаю к себе деньги. Все четверо уставились на меня.
— О, — говорю я, — ручаюсь, вам хочется узнать, что у меня было? Но вы слишком профессиональны, чтобы спросить, ведь так? — Я встаю и начинаю складывать деньги и фишки в сумочку. — По–моему, вечер удался.
— Стой, — говорит техасец, вставая. — Я хочу увидеть твои карты.
— Серьезно? Я думала, чтобы их увидеть, надо заплатить. Или для техасцев действуют другие правила?
— Да, другие, если ты забрала мои пятьдесят кусков, стерва. Давай показывай.
«Стерва» мне нравится еще меньше, чем «детка».
— Очень хорошо, — говорю я и открываю карты. — Ты выигрывал. Это последний раз, когда я бесплатно показываю свои карты. Тебе стало легче? Я блефовала, старина.
Он бьет кулаком по столу:
— Да кто же ты такая, в конце концов?
Я качаю головой:
— Ты не умеешь проигрывать, а я уже потратила на тебя достаточно времени.
Я поворачиваюсь. Один из его партнеров хватает меня за руку. Это ошибка.
— Постой, милая, — говорит он. Остальные подходят ближе.
Я улыбаюсь.
— Да? — Разумеется, я нахожусь под защитой казино. Стоит мне повысить голос, и их вышвырнут отсюда. Но я не люблю обращаться за помощью, когда вполне способна сама за себя постоять. Ужин сегодня будет из четырех блюд, думаю я. — Я могу вам чем–то помочь?
Мужчина продолжает держать меня за руку, но не отвечает. Он смотрит на техасца, который среди них явно главный. Техасец снова улыбается.
— Мы просто хотели бы сыграть еще раз, милая, — говорит он. — Это было бы честно. Нам нужен шанс вернуть наши деньги.
Я широко улыбаюсь:
— Почему бы мне просто не вернуть вам ваши деньги?