— Ты не такой? — спрашиваю я мягко. — Я вижу твое сердце, мистер Денежный Мешок. Ты уже убивал. Хорошо, что мы встретились здесь, в пустыне, и сейчас. Если бы ты остался жив, то, наверное, опять кого–нибудь убил бы.
Он поворачивается, чтобы уходить:
— Пошли отсюда, ребята.
— Подожди, — говорю я. — У меня есть еще кое–что для тебя.
Он оглядывается через плечо:
— Что?
Я делаю еще один шаг к нему:
— Я должна тебе сказать, кто я на самом деле. Помнишь, ты спрашивал?
Техасец спешит:
— Ну, и кто ты? Голливудская звезда?
— Почти угадал. Я очень известна, в определенных кругах. Вот почему несколько дней назад вся лос–анджелесская полиция гонялась за мной по городу. Ты читал об этом в газетах?
В его голосе появляется тревожная нотка. Его люди опять оглядываются кругом, теперь уже высматривая арабских боевиков.
— Ты ведь не связана с этой террористической группой?
— Никаких террористов не было. Их придумали копы, чтобы прикрыть свои задницы. Весь переполох мы устроили вдвоем с моим напарником.
Он фыркает:
— Ну да. Ты с напарником угробила двадцать полицейских. Ты, видать, терминатор, а?
— Почти угадал. Я — вампир. И мне пять тысяч лет.
Он хихикает.
— Ты — психопатка, и я теряю с тобой время. — Он снова поворачивается: — Спокойной ночи.
Я хватаю его сзади за воротник и дергаю к себе, прижимая его щеку к своей. Он так поражен, что едва реагирует. Но его люди натренированы лучше. На меня сразу наставлены три револьвера. Я быстро ставлю перед собой техасца на манер щита. Я усиливаю захват, перекрывая ему дыхание. У него вырывается громкий судорожный хрип.