Кто-то порвал на ней одежду, разбил лицо и пырнул ножом в живот. После этого она, оставляя за собой кровавый след, от кухни доползла до этого угла, отведенного под склад, где и умерла, застыв на полу в позе эмбриона с заточенным куском арматуры в почти разжавшейся ладони.
Осторожно вытащив железяку из мертвой руки, Трэш понюхал заостренный конец. Так и есть, попахивает собственной кровью. Похоже, именно эту штуку Сыч вонзил в затылочный мешок. Получается, женщина, прежде чем умерла, нашла в себе силы ее извлечь.
Возможно, именно это и позволило Трэшу прийти в себя. Затылочный мешок – самое уязвимое место, ахиллесова пята всех зараженных. Почему у него с ним не все стандартно – непонятно. Впрочем, он весь такой… ненормальный. То, что других убивает на месте, его лишь сознания лишило.
Трэш перевернул почти невесомое тело на спину, изучил рану. Похоже, нанесена широким ножом. Именно такой был у Сыча.
Судя по посмертной позе, умирая, женщина очень страдала. Прижимала руки к животу, пытаясь унять боль, раздирающую порванные внутренности.
С такой раной столько проползти… Получается, она лишь на вид хрупкая. Трэш только сейчас осознал, насколько же убитая спутница была сильна.
А он даже имени ее не знал.
Теперь и не узнает.
Черт!
Подскочив, Трэш, пьяно пошатываясь, бросился в сторону кухни.
Чавк, естественно, обнаружился там. Ну а где же ему быть, как не в самом любимом месте?
Спутник лежал на полу спиной кверху, его затылочный мешок был взрезан и грубо выпотрошен, вокруг там и сям разлетелись обрывки черных нитей, некогда заполнявших внутреннее пространство.
Воссоздать картину произошедшего несложно. Сыч, коварно разобравшись с Трэшем, как ни в чем не бывало направился на кухню. Женщина продолжала варить мясо, а Чавк увлеченно жевал очередную кость. Ни она, ни он не заподозрили ничего дурного, ведь все шло как обычно.
Первым делом Сыч вывел из строя самого опасного противника. Ударил сзади, пробив споровый мешок. Чавк так и завалился с костью в пасти, умерев мгновенно. Женщина все это увидела, но что она могла сделать против сильного мужчины, умеющего убивать?
Присев, потрогал тело спутника. Теплота едва ощущалась. Покосился в окно. Небо затянуто тучами, перед глазами все расплывалось, положение солнца определить не получилось. Сколько Трэш провалялся в отключке? Да откуда ему знать. Понятно, что несколько часов.
И понятно, что Сыч успел уйти далеко.
Попытаться догнать? Мысль не показалась привлекательной, на Трэша почему-то напала апатия. Вот уж чему не место в подобной ситуации, но так и есть. Ему внезапно все стало безразлично.
Почти все. Кое-что продолжало волновать.
Зараженные не добрались до крохотного холмика, устроенного над последним пристанищем младенца. То ли запах элиты отпугивал, то ли не почуяли съестное. И то и другое Трэша устраивало, ведь можно предположить, что не почуют и тела жертв Сыча.
Легко разгребая землю мощными ладонями, быстро вырыл глубокую яму. Поколебавшись, чуть сместился и начал копать вторую. Возможно, повел себя глупо, ведь женщина уже мертва, ей все равно. Но при жизни она очень побаивалась Чавка, наверное, будет правильно, если они останутся лежать в разных могилах.