Нет, бред какой-то, мысли читать ни один иммунный не может, Улей такие подарки никому пока что не дарил. Наверное. Если так, что остается?
Или совпадение, в которое очень непросто поверить (ну в самом-то деле, зачем господину Лазарю посреди ночи карабкаться по ржавым лестницам), или…
Блин, ну неужели я настолько предсказуема?!
Глаза полковника были прикрыты плотно прилегающими уродливыми очками с непроницаемо-черными стеклами. Не самый лучший предмет для ношения в ночное время, но только в том случае, если это не прибор ночного видения из продвинутых кластеров, принадлежащих мирам, где научились создавать самую эффективную и при этом малогабаритную оптическую технику.
Недовольно скривившись, полковник пожаловался:
– Элли, ты мне чуть по самому дорогому не заехала, нельзя так поступать с лучшими друзьями. Кстати, я ждал, что ты выберешься раньше, чего рассусоливала? Уже в люк собирался стучать, а это чревато, другие могли услышать. Из-за тебя мы время потеряли, так что придется валить отсюда в темпе, это место вот-вот станет горячим. Бегом за мной, пока нас тут не зажарили, как крыс.
Из сказанного я почти ничего не поняла, но расспрашивать, разумеется, не стала. Просто направилась вслед за полковником.
Ну а что мне еще оставалось?
Мы продвигались по сырому узкому туннелю, мрачному до такой степени, что подземелья под стабом западников вспоминались с ностальгией. С его стенок свисали жгуты облепленных пыльной паутиной кабелей, похожие на щупальца живущих в вечном мраке чудовищ, то и дело приходилось переступать через груды кирпичей, свалившихся со свода, и глубокие лужи с черной водой. Ничего из этого меня не пугало и вообще никак не волновало. Провал побега – вот чем занята голова.
Невероятно глупо получилось, выходит, этот гад и впрямь был уверен, что я поступлю именно так.
А может, я напрасно считаю себя настолько предсказуемой? Может, все дело не в этом? Тогда в чем?
Мог ли полковник оказаться под днищем машины с другой целью? Например – хотел забраться в нее незаметно. Или повел себя так по какой-то другой причине, и старт побега попросту пришелся на самый неудобный для меня момент. Он ведь сам оговорился, что уже собирался стучать по броне. Зачем ему это, если не сомневался, что я сама выберусь.
Вот и думай – предсказали мое поведение, или все совпало случайно.
Полковник внезапно остановился, направил вперед луч фонаря, постоял несколько секунд, к чему-то прислушиваясь. Затем резко ухватил меня за руку, бесцеремонно потащил назад, через несколько шагов толкнул в нишу под еще одним люком, после чего напряженно прошептал:
– Помолчи.
Вслед за этими словами послышался уже знакомый щелчок, и фонарь погас. Я опять оказалась в непроглядном мраке и, наверное, из-за этого слух резко обострился, поскольку услышала то, что насторожило господина Лазаря: тихое позвякивание металла, что-то похожее на приглушенные шаги и всплески – должно быть, кто-то топает по лужам.
А затем из темноты громким напряженным голосом спросили:
– Кто здесь?! Обзовись!
– Прикрой ушки, Элли.
Полковник Лазарь произнес это самым легкомысленным голосом, но явно наигранная безмятежность меня не обманула. Он сейчас напряжен как никогда, возможно, даже боится.