– Остатки?
– Да. Тварей остатки. Все, что остались, сбегутся.
– Весело будет…
– С чего веселье?
– Так ведь Пекло рядом, много набегут.
– Да нет тут их почти, не набегут. На Внешке и то больше мертвечины, чем здесь. Можешь даже закурить, если куришь. Похрен на все.
Расист не похож на душевнобольного, однако то, что он сейчас сообщил, казалось бредом. Курить даже в стабах считается если не безумным поступком, так дурным тоном, а уж здесь… Насчет низкой плотности тварей – явно гусей гонит. Пускай ты даже ни одной не видишь, это еще ничего не означает. Дай о себе знать, и зараженные мигом пожалуют.
Большой и злобной толпой…
Проходя мимо одного из бронетранспортеров неведомой марки, со знакомой эмблемой на борту и башне, Расист шлепнул ладонью по металлу и, присев на снарядный ящик, указал на соседний:
– Пристраивайся, Карат. Базар к тебе есть, как к старому приятелю.
Тот, подчиняясь, спросил:
– А я тебя от важных дел не отвлекаю?
– Да какие тут дела? Мои ребята без меня здесь все добро соберут, это они и без команд научены. А вот поговорить по душам не умеют, им бы только бить да стрелять.
– Что-то я твоих не вижу здесь.
– В смысле?
– Ну… Шапкун и прочие. Те, с кем ты тогда был, когда мы повстречались.
– А… вот ты о ком. Текучка кадров у нас, Карат. Не успеешь взять человека, а его уже нет.
– Понимаю…
– А мне вот непонятно, какого лешего тебя здесь носит?
– Запрещено, что ли?