Я еще дважды выстрелил в голову, потом вогнал пулю в шишку на затылке. Окончательно монстр затих через несколько минут, до этого момента бился в агонии, превращая приличную лестничную площадку в филиал стройки.
– Эй, за дверью! – крикнул я. – Тварь мертва, не стреляй, а то на шум еще набегут!
– Тарас, ты, что ли?
Я мысленно выругался, потом плюнул под ноги, узнав голос стрелка.
– Петрович, как ты здесь оказался? Только не говори, что прикрывал меня!
Дверь шевельнулась и уперлась в мертвую тушу мутанта, опять раздались матюки.
– Что там? – закончив ругаться и толкать дверь, поинтересовался собеседник.
– Мутант валяется прям под дверью, мешает.
– Сдвинуть сможешь?
Я оценил размер твари и крикнул:
– Нет, здоров уж очень. В нем килограммов под триста.
Петрович начал опять создавать многоэтажные конструкции и толкать дверь. Сдался минут через пять.
– Тарас, следил я за тобой, признаю. Только плохого не подумай зазря, мне просто нужно выйти к местным, тем, кто давно тут, кто знает тут все. С тобой проще это сделать. Думал потом выйти, окликнуть издаля, – сказал он через дверь.
– Чувствуешь себя как? – спросил я.
Минуту он молчал, потом виновато произнес:
– Не очень, мутит меня, и голова трещит, словно перед сменой погоды. Все плохо, как считаешь?
– Не знаю.
Ответ мой был честным. Я не знал, что означает состояние Петровича, ибо у меня самого внутренности решили взбунтоваться, и голова после недавнего исполнения оркестра трещала, будто после жестокого похмелья.
– Тарас, ты тут?
– Тут.