Через два квартала Клинт свернул за угол и остановил машину у обочины.
— Бобби, если без дураков, где Фрэнк раздобыл этого гада?
— А куда он вообще телепортируется? — ответил Бобби вопросом на вопрос. — Его ведь где только не носит. Деньги, красные алмазы, жук, черный песок — все же небось из разных мест, а? И далеко отсюда эти места? Наверно, где-нибудь у черта на куличках.
— Да кто же он такой?
— Фрэнк Поллард из Эль-Энканто-Хайтс.
— Это понятно. — Клинт стукнул кулаком по рулю. — Ты мне объясни, что за птица этот Фрэнк Поллард из Эль-Энканто.
— По-моему, ты неточно выразился. Кто он такой — дело десятое. Вопрос в том… что он такое.
Глава 44
И вдруг приехал Бобби.
Томас и не подозревал, что он приедет. Томас только-только пообедал. И теперь думал про десерт. Не какой он на вкус. А какой он на память. Ванильное мороженое, клубника. Какое от них настроение.
Томас был в комнате один. Сидел в кресле. Думал написать стишок про то, какое настроение, когда ешь мороженое и землянику. Не про вкус — про настроение. Не будет мороженого и земляники — он посмотрит на стишок, и настроение вернется. Но картинки с мороженым и земляникой не годятся. Тогда получится не стишок, а просто рассказ, как хорошо на душе от этих вкусностей. Стишок не рассказывает. Он показывает и возвращает настроение.
И вдруг открывается дверь и входит Бобби. Томас так обрадовался, что про стишок и думать забыл. Они обнялись. С Бобби пришел еще один человек. Не Джулия. Вот досада. Томас смутился. Давным-давно он уже встречал этого человека, и не раз, а как зовут — забыл. Прямо как глупый. Клинт — вот как. Томас на всякий случай стал повторять про себя: «Клинт, Клинт, Клинт, Клинт». А то встретит еще раз — и опять забудет.
— Джулия приехать не смогла, — сказал Бобби. — Нянчится с клиентом.
Чудно: раз нянчится, значит, клиент — ребенок, а зачем ребенку сыщики? В кино к сыщикам обращаются только взрослые. А ребенок разве сможет сыщику заплатить? Ведь Бобби и Джулия, как и другие, работают за деньги, а дети не зарабатывают, они маленькие. Откуда же ребенок возьмет деньги, чтобы заплатить Бобби и Джулии? Как бы он их не обманул: они ведь стараются работать хорошо.
— Джулия просила передать, что любит тебя даже сильнее, чем вчера, — сказал Бобби. — А завтра будет любить еще сильнее.
И они опять обнялись. Это как будто Томас обнимает Джулию.
Клинт попросил разрешения посмотреть последний альбом со стихами. Томас разрешил. Клинт с альбомом сел в кресло Дерека. Ничего: Дерек все равно не в кресле, а в комнате для настольных игр.
Бобби взял стул, который стоял у стола, и сел возле кресла Томаса. Стали говорить про всякое-разное: какой на улице большой синий день, какие за окном пестрят красивые цветы.
Обо всем болтали. Бобби шутил, но, когда говорил про Джулию, менялся в лице. Сразу видно — беспокоится. Говорит про Джулию, а сам, как хороший стишок в картинках, не рассказывает про свои тревоги, а передает настроение.
Томас и так тревожился за сестру, а заметил, как озабочен Бобби, и вовсе испугался.