Виктория выросла в старой, давно сложившейся системе, и у нее не было ни причин, ни желания задаваться вопросом, правильный ли этот порядок, так что она наблюдала успехи мужа в этой области с двойственным чувством. Ее расстраивало то, что слуги и придворные огорчались, даже если все это было во благо, как уверял ее Альберт, но она и восхищалась его решительностью, и тем, что та великая любовь, которую она к нему испытывала, имела серьезные основания. Она наблюдала за ним и надеялась, что многому научится у него. Она любила его, но чувствовала и большое уважение, и восхищение тем, как решительно и хладнокровно он разбирался с теми проблемами, которые или раздражали его, или были связаны с очень важными для него вещами.
Взяв в свои руки хозяйственные дела, Альберт обратил внимание на другую ситуацию — с семейными финансами, и именно об этом, как он сказал сегодня, перед их вечерним выходом, он желал с нею поговорить. Он предложил выйти на воздух, что уж совсем не было в его привычках, пошутив насчет того, что у стен имеются уши, — и это несмотря на то, что обычно он постарался бы увильнуть, предложи она ему прогулку по холоду.
— Однако свежо, Альберт, ты не находишь? — сказала Виктория, обеими руками обхватив его локоть и теснее прижавшись к нему. Лакеи наверняка подняли брови от такой интимности, — она была в том уверена, но ее это нисколько не заботило. Она хотела чувствовать его близко-близко.
— Чрезвычайно бодрит, Виктория, — сказал Альберт. — Уверен, те части моего тела, которые не страдают от окоченения, считают, что это великолепно омолаживает.
При этом, как она радостно отметила, он чуть подвинул свою руку, чтобы она прижалась к нему еще теснее, и это сделало ее счастье абсолютно полным.
Она засмеялась. «Я люблю холод, ты обожаешь жару. Я могу потратить всю ночь на то, чтобы перечислять наши различия. Что же свело нас вместе, Альберт?»
— Мы оба не любим черепаховый суп, — сказал он. — Наверное, наше общее отвращение к этому блюду и укрепляет наш союз.
— Ах да, — рассмеялась она, — вполне возможно. Кто вообще на белом свете может захотеть съесть черепаху?
— Вот именно, — сказал Альберт, — всегда думаешь о голове черепахи, и воображение рисует что-то очень противное.
— Альберт, — воскликнула она, дернув рукой, — мне кажется, это уже слишком вульгарно. — Она оглянулась, чтобы посмотреть, насколько далеко от них лакеи, чьи лица оставались бесстрастными. Позади них она заметила третьего, который, казалось, двигался, чтобы присоединиться к ним. Еще дальше, на дороге, которая вела к замку, стояли две кареты, она удивилась, с чего бы это; королева уже собралась сказать об этом Альберту, но в те минуты ее больше волновали другие мысли, отвлекаться от которых не хотелось.
Тут сам Альберт, в продолжение их разговора, рассмеялся: «Ох, извини меня, Виктория, иногда я забываюсь».
Они двигались в направлении лабиринта. У Виктории захватило дух, когда она увидела его окутанным изморозью: кусты поблескивали и мерцали, а туман, поднимавшийся от земли, делал эту прекрасную белую картину будто призрачной — лабиринт казался заколдованным замком, парящим в ночном воздухе.
— Виктория, — очень серьезно сказал Альберт, — мне нужно кое-что обсудить с тобой.
— Да, Альберт, — машинально ответила она, поразившись внезапной перемене его поведения, хотя и ожидала этого неизбежного момента с той самой минуты, как они вышли на прогулку.
Они уже подошли к входу и теперь двинулись внутрь: по сторонам чудесной декорацией возвышалась живая изгородь, ее сверкавшие льдинками стенки поднимались намного выше их голов. Под ногами клубился туман, и здесь он был выше и гуще, чем снаружи, стиснутый коридорами гигантского лабиринта.
— Как ты знаешь, я посмотрел конторские книги твоей матери, — сказал Альберт.
— И что, Альберт? — Они дошли до первого поворота, и тут она украдкой оглянулась. Снова та же странная картина: два лакея, а в отдалении зачем-то третий. Она услышала звук лошадиных копыт и колес кареты, подъехавшей ближе: может быть, она возвращалась от замка? Но она отогнала от себя какую-то крохотную занозу, засевшую в ней, неясное чувство, что здесь что-то не так.
— Там много… — от тщательно подбирал слова, — …нарушений.
«Я не уверена, что хорошо понимаю тебя, Альберт», — сказала Виктория смешавшись.
— Виктория, похоже, что из средств твоей матери пропадают немалые суммы. Одного этого достаточно, чтобы предположить — деньги уходят уже давно.
ebooksa