– Кому плесень, а кому и лекарство.
Князь сделал паузу, скомкал конверт вместе с его содержимым и пополнил содержимое и без того переполненной мусорной корзины.
– Когда-нибудь будет. Нет, Гриша, так как мы – не занимается. Была пара статеек на эту тему, но давно, и особого интереса они не вызвали.
– Точно? А то вдруг кто-то решил поживиться за наш счет?
В золотых глазах мелькнул отчетливый огонек интереса.
– Лучшая защита – это полное неведение окружающих. Пока никто во всем мире даже не догадывается, что это вообще такое – пенициллин и стрептоцид, интереса к ним нет и быть не может. К сожалению, наши лаборанты тоже не знают ничего конкретного. И, увы, я им в этом деле не советчик. Вообще! Пара мелочей, чтобы чуть-чуть сократить путь, да щедрое финансирование – вот и все, что я могу. Так что сейчас они действуют проверенным, но очень долгим методом тыка, методично перебирая все культуры грибка, которые они, ну или я для них смогли раздобыть. То есть в данный момент даже и красть толком нечего – кроме общей идеи.
– Твоей идеи!
Александр недовольно нахмурился и отложил в сторону второй пакет:
– Поясни…
– Все знают: ты не ошибаешься. Почему бы не украсть твою идею и не довести ее до ума самому?
– Если бы я не ошибался!.. Увы.
Пакет вновь оказался в руках.
– Уже год идет работа по выявлению нужных культур – той самой плесени, про которую ты так пренебрежительно отзываешься. Кстати, кое-какие результаты уже есть, но очень уж зыбкие и недостоверные. Так что пока найдут именно то, что надо, пока научатся получать устойчивый результат… Если хотя бы в пять – семь лет уложатся, уже будет просто замечательно. Какой смысл воровать такую идею?
– Сколько?! А когда лекарство будет?
– Если б я знал, Гриша.
– Командир, но все же?..
– Еще плюс десять – пятнадцать лет, до получения продукта в товарных количествах. При исключительно благоприятных обстоятельствах.
Григорий совершенно некультурным образом присвистнул, являя тем самым свои оренбургские казачьи корни.
– Ничего себе! Дожить бы до этого светлого мига, а, командир?
– Мы не доживем – так дети наши воспользуются трудами своих отцов. Ведь женишься же ты когда-нибудь?