— Я не хочу…
Стоны нарастают, Ия поднимает и опускает бедра, а а вторая мразь подхватывает планшет и держит его так, чтобы я видел эти гадкие пятна порока.
— Нет, — меня сейчас вырвет. Паркет на полу вздувается. — Нет.
— Матвей, это лишь воспоминание, и ты должен его вернуть себе.
— Я люблю тебя…
Я мычу под ней, по телу пробегает болезненная и острая судорога, под которой я пытаюсь скинуть Ию, которая вжимается в меня и шипит:
— Это я рожу тебе ребеночка, и Ада тебя не простит. Как такое можно простить, верно?
Она с улыбкой сползает с меня, невозмутимо поправляет трусики и одергивает юбку.
— Ты изменял жене каждый вечер…
Я закрываю глаза и мычу. Меня тошнит. Какая же я мразь. Как я мог? Я ведь люблю жену… Она ведь мне доверяла, хотела ребеночка… Я ухожу во тьму, мне липко и гадко.
— Кажется, ты тут отрубился, — цыкает Игорь.
— Милый, — шепчет Ия.
Я открываю глаза. Пробегает пальцами по груди:
— Ты такой соня. Все же мы вчера чуток перепили вина, да?
Смеется. Я сажусь на край кровати и накрываю лицо руками. Надо это прекратить. Я должен остановиться. У нас ничего не выйдет, и этого и не хочу. Я просто сорвался.
— Я хочу тебя…
— Ты должна уйти.
— Матвей…
— Это была ошибка, Ия. Я женат, у меня дочь… Я не знаю, о чем я думал.
А затем я замечаю прилипший на стене презерватив.