Неожиданно возникшее желание заставило сбиться с шага. Встревоженная девушка отпустила мою руку и воскликнула:
– Саша, это же шутка, никуда я с тобой не пойду!
– Нет уж, дорогая, в каждой шутке есть доля правды, – усмехнулся я.
– У девочек вино есть, – внезапно прошептала Зина, – будешь пить?
Я мотнул головой в знак согласия.
Когда колонна в очередной раз остановилась, мы встали в кружок и дружно выпили по полстакана венгерского хереса.
Наталья Петровна, наблюдавшая все это мероприятие, погрозила нам пальцем и сама отправилась пить армянский коньяк с директором треста.
Еще через полчаса мы прошагали мимо трибуны, на которой стояло руководство республики и города, прокричали «ура партии и правительству». Выйдя с площади, закинули плакаты в кузов подъехавшего грузовика и начали разбегаться в разные стороны.
Зина стояла неподалеку и искоса наблюдала за мной.
«А чего, собственно, парюсь, – внезапно пришло мне в голову. – Если она хочет гульнуть на стороне, то кто я такой, чтобы ей читать мораль».
Проходя мимо нее, шепнул свой адрес и медленно пошел вдоль улицы.
Зинка осталась на месте, затем присоединилась к девчонкам и, хихикая, шла с ними, ничем не показывая, что собирается навестить мое скромное жилище.
Не успел я повесить пальто на вешалку, как в дверь осторожно постучали.
«Бегом, что ли, бежала?» – пришло мне в голову, когда повернулся, чтобы открыть дверь.
Зина стояла в расстегнутом пальто, тяжело дыша, и смотрела на меня шалыми глазами.
Я отступил в сторону и дал ей пройти. Закрыв дверь, начал помогать снять пальто. Оставшись в платье и кофточке, Зина, сняв войлочные ботики, схватила меня за руку и сказав: «Показывай, где у тебя кровать», – потащила в комнату.
Через два часа мы с ней пили чай на кухне. Вымотанный до предела, я хотел одного – улечься в койку. Зато моя гостья чувствовала себя прекрасно, Она, похоже, не собиралась идти домой. Зина сидела, накинув мою рубашку на голое тело, и беззастенчиво демонстрировала задорно торчащие груди.
«Вот еще одну чашку выпьем, и скажу ей, что пора и честь знать», – думал я.
Однако некий орган, отдохнув, решил, что еще не вечер, поэтому речь о прощании я так и не завел.
«Все-таки хорошо, что есть квартирка, – думал я, направляясь в сторону родительского дома. – Сейчас даже стыдно вспомнить, как в той жизни приходилось зимой с девчонками по подъездам отираться. Только под юбку залезешь или бюстгальтер расстегнешь, опять какой-нибудь жилец запоздалый домой топает. И начинаешь все по новой».