Но Скотти еще сильнее завыл, закатив глаза к потолку. Шейла обняла его за плечи и уткнулась лицом парню в грудь. Скотти нагнулся и щелкнул ручку перемотки. Засвистела пленка, закрутились бобины.
— Да ну его!
— Я хочу послушать, — неожиданно для всех сказала Алиса.
Скотти недоуменно посмотрел на нее.
— Ну ладно, если хочешь слушать эту дрянь, я включу.
Он включил запись на середине. Из динамиков послышался все тот же профессорский голос, но говорил он что-то непонятное, какие-то странные, леденящие душу слова, доносились из динамика. Какой-то страшный, забытый язык зазвучал в этом доме.
Слова звучали мрачно, гортанные звуки, придыхание — ничего этого не было в английском языке.
Скотти недоуменно смотрел на пленку. бобины крутились медленно и неумолимо. И так же неумолимо звучал голос.
— Это, наверное, молитва из этой книги, — догадался Эшли.
— Выключи! — вдруг дико завизжала Алиса, заткнув руками уши. — Выключи! Я не могу этого слышать! — Она вскочила на ноги и принялась бегать по комнате. — Я же сказала, выключи!
Но все как будто онемели от ее крика.
От непонятных слов молитвы-заклинания, записанных на магнитофонной ленте, зашевелилась у дома листва, начала подрагивать земля, зашатались деревья. Из-под истлевших листьев полилось странное свечение. Оно было горячим и холодным одновременно. Ветер срывал, как одежды, листья с земли. Земля дымилась, странный смрад исходил из ее недр.
Дрожащая рука, в останках плоти, поднялась из земли. Пальцы судорожно сокращались. Гигантские кривые ногти казались багровыми. Вихрь закружил у дома. Рухнуло старое высохшее дерево, оно упало на стену дома и выбило большое окно.
Все вскочили и испуганно забегали по гостиной. А магнитофон продолжал работать. Вертелись бобины. Мужской голос продолжал читать молитву-заклинание, мерно, однообразно и жутко.
У Алисы случилась истерика. Она, закрыв ладонями лицо, выбежала из гостиной. В большой комнате остались Скотти и Эшли. Они принялись бранить друг друга.
— Это ты ее довел! — говорил Скотти.
— Да нет, это ты притащил дурацкий магнитофон.
— Да, я его притащил, но я никого не заставлял слушать.
— Что ты, не знаешь, она очень впечатлительная.
— Да какая, к черту, впечатлительная, — сказал Скотти. — Обыкновенная истеричка. Зачем мы ее только взяли с собой. Одни неприятности.
ebooksa