— А ты, стало быть, решил, что можешь использовать меня, чтобы моими руками расправляться со своими недругами? — нахмурился князь, недружелюбно на меня глядя.
Я почувствовал его настроение — он был действительно рассержен, и я вдруг ощутил, что иду по тонкому льду.
— Ни в коем случае, княже, — ответил я, добавив в голос спокойной уверенности, — у меня и мысли такой не было. Даже если представить, что у меня вдруг возникла бы такая дурацкая идея, я прекрасно понимаю, что тебя использовать не получится.
— Но ты же хочешь моими руками их прижать, разве не так? — вопросительно поднял бровь он, по ощущениям, немного смягчившись. — Под тем видом, что это и мне выгодно, верно?
— Нет, княже, — покачал я головой. — То, что мне нужно, я собирался сделать сам. Просто когда я ознакомился с добытой информацией, то понял, что как подданный княжества, не имею права её утаивать. Не знаю, заинтересует она тебя или нет, но передать её тебе я обязан.
— Ну так и отослал бы это в Податный приказ. Зачем мне принёс?
— Именно туда я и хотел отослать эти папки. Но потом задумался над таким фактом — Зепперы занимаются этим давно и даже не особенно маскируются. Почему они не боятся? Возможно, здесь замешана политика — в таком случае привлекать налоговую службу было бы ошибкой.
— Ну хорошо, будем считать, что ты оправдался, — сказал князь, уже окончательно оттаяв.
— Мне не в чем оправдываться, княже, — равнодушно пожал я плечами. — Я сделал то, что должен был сделать.
— Ладно, ладно. Я согласен, что ты правильно поступил. Так что ты от меня хочешь?
Ну не говорить же, что я и в самом деле хотел бы Зепперов руками князя прижать. Это было бы идеальным вариантом, вот только непохоже, что это окажется простым делом — манипулятор из меня пока ещё слабоват. Князь таких манипуляторов на завтрак ест. Хотя если подвести к этому аккуратно, то что-то, возможно, и выйдет.
— Сейчас уже и не знаю, чего я хочу, — вздохнул я. — Поначалу я собирался всего лишь отослать им эти папки. Что-то вроде намёка, что за ними наблюдают, и что я могу им при желании устроить неприятности. Ну, просто как предупреждение. Но когда увидел масштаб злоупотреблений, то понял, что это дело уже государственное, и мне сюда лезть не стоит. Мне всего-то надо было припугнуть их немного, но я даже предположить не могу, что ты с этим решишь, княже.
Князь надолго задумался, барабаня пальцами по подлокотнику. Я сидел тихо, не мешая ему размышлять.
— Видишь ли, Кеннер, — произнёс он наконец, всё же решив снизойти до объяснений, — ты кое-что не учитываешь. Есть у тебя склонность к простым решениям, а жизнь — она всегда сложнее. Знаешь ли ты о том, что почти средства Греков хранятся в «Ладоге»? Что этот банк практически полностью занят именно обслуживанием их семейства? И что это самое банковское товарищество в настоящий момент занимается переводом имущества Греков в деньги?
— Не знаю, княже, — признался я.
— Ты понимаешь, как это будет воспринято, если я сейчас начну «Ладогу» прижимать?
— Как нарушение договорённостей с Греками, — ответил я, начиная осознавать общую картину. — И как их преследование.
— Или вот взять Хохланд Коммерцбанк. Ты знаешь, кто их основной клиент?
— Не знаю, княже, — мне уже было стыдно.
— Церковь Ливонии, — с усмешкой посмотрел на меня князь. — Точнее, не церковь вообще, а разные церковные структуры, которые имеют интересы в княжестве. В том числе епископат Дерпта — наш новый компаньон, напомню тебе. Как ты думаешь, как отнесётся твой фон Херварт к тому, что мы начнём всерьёз трясти банк, который его представляет?