— Действительно, странно…
В одном из углов овчарни была устроена бытовка — отгороженный и утепленный закуток с печкой и нарами, для людей. Сразу стало ясно, что овчарня точно обитаема… по крайней мере, была обитаема еще утром: печка совсем теплая, на нарах валяется ветошь, на столе валом немытые миски и какой-то подозрительный котелок. А из котелка валит такое зловоние, что страшно подумать — неужели люди это ели?!
— Мне еще в Абакане говорили, что тут должны быть пастухи…
— А если они как раз утром и ушли?
— Тем лучше — выбросим эту гадость и заселимся сами. Тут хоть не устроили сортира, как в домах.
— А вообще интересно, зачем так напачкано в домах? Вроде бы сами тут и живут.
— Может, у них народный обычай такой: поужинал — тут же и покакать, в том же месте? — предположил Епифанов.
— Таких примеров наука не знает.
— Вот и хорошо, мы будем первые…
Епифанов откровенно развлекался, Володя смеялся почти вопреки своей воле.
— Виталий Ильич, пойдемте в другую кошару!
И в другой кошаре было так же странно, неуютно — как в любом месте, оставленном людьми. Гулкое эхо под высокой двускатной крышей, сладковатый аромат навоза. Идти в эту кошару было даже как-то жутко — может, в ней уже не две, уже много гибнущих овец?!
Но больных овец тут не было, только у входа в овчарню лежала еще одна мумия. И второй бытовки тоже не было.
— Вита-алий Ильи-ич!
— Студенты зовут. Пойдем к ним?
Пока они осматривали кошары, парни выгребли все из двух комнат более целого домика, проветрили, вставили куски стекол, а разбитые стекла закопали. Они даже ухитрились замазать глиной и разожгли полуразваленную печку. Две девушки сосредоточенно возились у стреляющей плиты, мешали что-то в котелке. Две другие домывали пол в одной из комнат, и там в углах уже высились перенесенные сюда рюкзаки.
Значит, тут мы и будем жить…
Правда, на пороге дома сидел тощий парень-студент и очень задумчиво курил. Да и девушек вроде было с утра пятеро. И кадры Епифанова тоже делись куда-то.
Володя с удовольствием отметил, что шофер, Алексей Фомич, помогал — принес воды с родника, показывал девицам, как надо вязать веники, чтобы мести мусор. Вредный шофер — это, вообще-то, один из кошмаров начальника экспедиции, и слава Богу, если этот не капризный. А может, это рыночная экономика действует: Фомич хочет, чтобы его брали в экспедиции?
Что ж, кажется, начал складываться отряд, и становилось понятно, на кого в нем можно будет полагаться.