— Виталий Ильич, непорядок — вот одни работали, другие куда-то исчезли, третьи сидят сиднем. Я могу это исправить, но надо же знать, что происходит…
Оказалось, кадры Епифанова ушли осматривать ближайшие группы курганов: соответствует ли карта местности, можно ли ей доверять? Еще в Абакане они договорились, что сделают именно так — в первый же день, пока ставится лагерь, пойдут отмечать группы курганов.
Благое дело, и сам Володя, наверное, поступил бы так же. Но все должны понимать, что происходит, и не должно быть ни любимчиков, ни исключений.
— Виталий Ильич… Вы понимаете…
— Да-да, Володя! Я потом объясню все, что происходит, а этих бездельников…
— Я знаю, что с ними надо делать. Только тут же никто никого толком не знает, надо, чтобы вы представили…
Тут подлетела Маргарита:
— Виталий Ильич, от меня требуют продукты выдать! Я без вашего разрешения ничего выдавать не хотела!
— А что же это на плите варится?
— Это наши продукты, — распрямился Андрей, продолжавший кочегарить. — Нас просили с собой взять макарон, тушенки. Мы свое и варим: люди должны пообедать.
— Та-ак… Виталий Ильич, без вас тут и правда не разобраться. И если мы договорились, давайте представим меня отряду как заместителя. И пусть потом никто не обижается…
И был Володя официально представлен, объявлен заместителем начальника, которого надо слушаться. Маргарите велено было оприходовать все, привезенное ребятами, и неукоснительно выдавать. Уже находящийся при исполнении, возведенный в новый чин Володя спросил у мальчика, курившего у порога:
— Что, домой уже хочется?
— А?
— Бэ! Еще увижу, что бездельничаешь, когда другие работают, — тут же поедешь домой! Ты откуда, прелестное дитя?
— Из Новосибирска…
— Зовут как?
— Толяном… Я со второго курса.
— Вот в Новосибирск, Толя, и поедешь. На Малой Сые не бывал?
— Не-е… Я только на Фыркале.