Что мне, дураку, стоило сделать это раньше? Ее же так просто порадовать. Чего я ждал? Чего от нее хотел? Чтобы она выросла? Образумилась? Это как пшеница, ее надо растить. Заботиться. Полоть сорняки. Уничтожать вредителей. Рыхлить землю. И ждать урожая… Молиться и ждать урожая.
— Сонька, — сказал он, — пока ты не пошла красоту наводить… один только вопрос. Вот помнишь, мы еще с мамой и тетей Таней на море ездили?
— Это когда ты у меня мороженое отобрал?
— Разве это тогда? Ладно, забудь про мороженое, я другое хотел спросить. Помнишь, я тебе такой камешек подарил? Я его нашел на пляже, с дырочками такой? Он называется…
— Куриный Бог. Знаю.
— Ну да. И ты продела шнурок и таскала на шее. Помнишь?
— Погоди.
Сонька убежала в спальню, он слышал, как она шуршит чем-то и грохочет. Потом вернулась — на розовой раскрытой детской ладони лежал маленький смуглый Куриный Бог, и черный вылинявший шнурок болтался, точно усики неведомого растения.
— Ты что, вот так его… хранила? — спросил он.
Она смущенно улыбнулась:
— Ты ж мне его подарил.
— Сонька, — сказал он, — я тебя люблю. Дашь поносить?
— В обмен на брильянты? — спросила она деловито.
— Заметано. Только… больше восьми каратов я не потяну.
— Я так и знала, — горько сказала она, — ты лузер.
— Ну, лузер. Иди одевайся.
Самые простые решения, думал он, держа камешек на ладони, они самые правильные. Все верно. Почему бы
— Договор? — прошептал он и сжал руку.
И ощутил, как быстро, слишком быстро нагревается в кулаке маленький Куриный Бог.
Подземное море