– Ты смеешь произносить его имя? – прошептала Беллатрикс.
– Да, – подтвердил Гарри. Он крепко держал шар, готовясь к следующему нападению. – Без проблем. Я совершенно спокойно могу сказать: Воль…
– Заткни свой грязный рот! – завопила Беллатрикс. – Не смей осквернять святое имя своими недостойными губами, своим поганым языком, ты, мерзкий полукровка…
– А вы в курсе, что и он тоже полукровка? – дерзко спросил Гарри. Гермиона тихо застонала. – Вольдеморт? Его мать была ведьмой, но отец-то – мугл… Или он вам наврал, что чистокровный?
– Обомр…
–
Из волшебной палочки Беллатрикс Лестранж полетел красный луч, но Малфой сбил его; отшатнувшись, Беллатрикс задела стеллаж рядом с Гарри. Два стеклянных шара упали и разбились.
Над осколками поднялись два перламутрово-белых, текучих как дым привидения и заговорили хором; голоса сплетались, и слова доносились урывками, тем более что Малфой и Беллатрикс Лестранж громко орали друг на друга.
– …
– АТАКОВАТЬ НЕЛЬЗЯ! НАМ НУЖНО ПРОРОЧЕСТВО!
– Он осмелился… он осмелился… – бессвязно верещала Беллатрикс, – мне в лицо… проклятый полукровка…
– ПОДОЖДИ, ПОКА МЫ ПОЛУЧИМ ПРОРОЧЕСТВО! – ревел Малфой.
– …
Белесые фигуры растаяли в воздухе. От их былых обиталищ не осталось ничего, кроме осколков стекла. Зато они подали Гарри одну мысль. Но как поделиться ею с остальными?
– Вы так и не объяснили, что такого особенного в этом пророчестве, которое я вам якобы должен отдать, – сказал он, выигрывая время, и незаметно отвел ногу в сторону, пытаясь нащупать кого-нибудь.
– Оставь свои игры, Поттер, – велел Малфой.
– Это никакие не игры, – ответил Гарри. Половина сознания была сосредоточена на поддержании разговора, другая – на блуждающей ноге. Ему попалась чья-то ступня, он с силой надавил и по резкому вздоху понял, что это Гермиона.
– Что? – шепнула она.
– Неужели Думбльдор не говорил, что здесь, в департаменте, скрывается тайна твоего шрама? – насмешливо бросил Малфой.
– Тайна… чего? – переспросил Гарри и на миг позабыл о своем плане. – При чем тут шрам?