Багряный лес

Этот голос… Он мог принадлежать только Виорике. Им не имел права и не мог говорить ни единый человек на всем земном шаре.

— Кто ты? — спросил он, по-прежнему жмуря глаза, от того что не мог смотреть на это ослепительное сияние, исходящее от женщины.

Она говорила тихо и нежно, как говорят люди, когда стараются не разбудить других. Рядом с Сашей спали Лекарь и три спецназовца.

— Я? — Она засмеялась. — После нашей последней встречи прошло чуть больше года, а ты уже успел меня позабыть.

Ее смех был полон укора и сожаления.

— Ты — это мой сон, — утвердительно сказал Саша. — Тебя нет, Виорика.

— Ты можешь не разговаривать во сне? — спросил грубый мужской голос. Лекарь что-то еще недовольно пробурчал и заворочался на своем ложе. — Надо спать, Саша…

Виорика подошла ближе и присела почти возле самой головы Александра. Она почти беззвучно смеялась и шептала сквозь смех:

— Вот, видишь. А говоришь, что это сон.

Саша задержал дыхание, чтобы не вскрикнуть и резко сел, и его лицо оказалось на уровне лица женщины, и пока он изучал его, не смел дышать.

Ее глаза смотрели на него с добротой и лаской. В них была прежняя небесная глубина, ясные кусочки неба, божественная чистота, но уже не такая чистая, как раньше, подточенная тенями мудрости, а может это ночь, мастерица тьмы, утяжеляла все тени. Взгляд Виорики был живым!.. Он играл озорством. Раскинутые длинные и шелковистые брови немного дрожали в ожидании. Миниатюрный, немного вздернутый нос… Это не могла быть она — чуть не кричал Саша. Но это была и могла быть только она, Виорика.

— Виорика!!! — громким шепотом воскликнул он, захлебываясь первым, после продолжительного перерыва, глотком воздуха.

Лунный диск на небе стал медленно гаснуть. Очередное действие странного спектакля жизни закрывал тяжелый занавес тумана, наползающего от близкой реки.

Женщина нежно коснулась его губ рукой, и он услышал ее тепло и запах — запах живого человека.

— Тихо, — попросила она, — иначе всех разбудишь… Да, это я. Я…

— Но это же сон?! — возмущался Александр, не ощущая в действительности ничего, что могло бы напоминать ему сон. — Я сплю!..

— Вот и спи себе тихонько, — недовольно проворчал рядом Гелик, переворачиваясь на живот. — Лопочет разное, спать не дает.

Виорика снова беззвучно рассмеялась:

— Вот видишь, а продолжаешь твердить, что это сон.

— Хорошо, — с жаром, громким шепотом, произнес Лерко. — Пусть это сон, но ты же… Ты мертва!