Кровь

Полная Луна сидела на кровати в их комнате и тихо плакала. Он присел рядом и обнял ее за плечи.

— Ну, что ж ты ревешь, ревушка-коровушка? Радоваться надо.

Она ткнулась ему в грудь и рассмеялась сквозь слезы.

— Господи, я так этого ждала. А теперь не знаю — радоваться или плакать. Время-то какое.

— Нашла о чем думать. Ведь это наш ребенок. Твой и мой.

В дверь постучали.

— Да! — откликнулся Ветер.

Вошел отец Полной Луны.

— Я рад за вас, дети мои, но вынужден прервать вашу беседу. Пришла какая-то женщина. Она хочет видеть Императорского художника.

— Что ей нужно, не сказала? — Ветер слегка поморщился оттого, что ему приходится оставить жену.

— Я догадываюсь, но она молчит. Тебе следует пойти к ней.

— Девочка моя, подожди меня, я быстро. — Ветер нежно поцеловал жену и пошел за Серебряным Медведем.

Войдя в комнату, он увидел женщину, которую хорошо знал. Она была придворной дамой, и ходили слухи, что между Императором и ею существует близкая связь. Художник знал об этом наверняка, поскольку целых шесть раз рисовал ее портреты по просьбе своего венценосного хозяина, и тот неоднократно посещал его мастерскую во время работы над натурой, общаясь с этой женщиной нежно и учтиво.

— Чем могу быть полезен, Ветреная Газель? — обратился он к гостье и сел.

— Здравствуй, Ветер Небес! — Смоляные волосы слегка склонились в приветствии, и художник в очередной раз не без удовольствия отметил вкус Императора: несмотря на возраст, женщина была очень красива и изящна. — Я долго искала тебя после смерти Последнего Императора и наконец нашла.

— Да, мы провели некоторое время в горах. Ждали, пока все уляжется, и лишь теперь смогли вернуться.

Они замолчали. Ветер увидел, как Серебряный Медведь поманил к себе сына, и они вместе вышли из комнаты.

Женщина вздохнула, и художник увидел в ее глазах чувства, от которых к его лицу прилила кровь.

«Господи, только тайной любви мне сейчас и не хватало», — испугался он, но тут придворная дама заговорила:

— Я пришла вот зачем. — Ветер видел, что ей очень сложно говорить. — При дворе никогда не было секретом, что ты сирота. — Она вопросительно посмотрела на него.