— Сонни! — Лысый мужчина зовет другого сообщника и в тот же момент Филип слышит шаги, скрипящие по столетнему полу парадной комнаты. Филип держит свое ружье поднятым и нацеленным, но бросает быстрый косой взгляд через плечо. Брайан и Пенни скучились в тени непосредственно позади Филипа, где-то на расстоянии пяти футов от его пяток.
Ещё две фигуры внезапно появляются сзади Брайана и Пенни, заставляя маленькую девочку подскочить.
— Прикрой, Томми! — говорит одна из фигур, в то время как бронированный ствол револьвера большого калибра, возможно 357 Магнум или Армейский 45, как все видят, прижимается к затылку Брайана Блейка. Брайан сжимается, как загнанное в угол животное.
— Подожди, — просит Филип.
Боковым зрением он видит, что две фигуры, направившие пушки на Брайана и Пенни — мужчина и женщина …, хотя в этом случае он осёкся бы использовать слово «женщина». Девчонка, сжимающая воротник Пенни, представляет собой бесполую марионетку из кожи и костей, одетых в кожаные штаны и накидку из сетчатого материала, с подведёнными чёрным глазами, игольчатыми волосами, с зеленоватой бледностью наркомана. Она нервно постукивает дулом 38-калиберного полицейского пистолета по своей длинной худой ноге.
Мужчина рядом с ней, очевидно Сонни, также выглядит близко знакомым с иглой. Его запавшие глаза смотрят с рябой маски невежества и подлости, его чахлая фигура одета в излишки военного имущества, идущего на распродажу.
— Я хочу поблагодарить тебя, братан, — говорит лысый, запихивая свой девятимиллиметровый за пояс, ведя себя как человек, выяснивший отношения, и который теперь официально закончил. — Вы обнаружили славное местечко. Что есть, то есть. — Он подходит к раковине, спокойно берёт кувшин родниковой воды со стойки, и выпивает залпом целый стакан. — Отличное место, чтобы обосноваться.
— Это всё здорово и хорошо, — говорит Филип, не опуская своё фальшивое оружие.
— Только одна проблема: мы не можем больше принимать людей.
— Всё в порядке, братан.
— Тогда что вы думаете делать? Какие у вас намерения?
— Наши
Кто-то, кого Филип не видит, очень весело хихикает.
Мозг Филипа похож на сломанную шахматную доску, части которой непредсказуемо движутся. Он знает, что эти бесчувственные дорожные крысы намерены убить его и всех остальных в доме. Он знает, что они — паразиты, и они неделями кружили над этим местом как коршуны. Оказывается, Брайан действительно слышал не зомби.
Даже сейчас, Филип слышит снаружи остальных: их низкие голоса, щелчки ломающихся веток. Он быстро подсчитывает в уме: людей по меньшей мере шестеро, возможно больше, и четыре транспортных средства. Каждый вооружен до зубов кучей боеприпасов — Филип видит магазины и сменные обоймы, заложенные за пояса. Но есть только одна вещь в которой они испытывают недостаток — возможно, только возможно — на что очень надеется Филип. Их слабость — отсутствие должной разведки. Даже у крупного лысого парня, который кажется командиром, судя по его глазам, вид унылого наркомана. А значит, не будет никакого милосердия со стороны небесных ангелов. У Филипа есть только один шанс на спасение.
— Не против, если я скажу что-то? — спрашивает он. — Прежде чем все сделают что-либо опрометчивое.
Лысый мужчина поднимает свой стакан, словно произнося тост.
— У тебя нет шансов, друг.
— Я пытаюсь сказать, что у нас есть два пути, по которым мы можем двигаться.
Это, кажется, возбудило любопытство лысого. Он поставил свой бокал и повернулся к Филипу.