Но сегодня вечером, после третьего или четвертого толчка в мягкую женщину, Филип останавливается.
Что-то попадает в его фокус, цепляя внимание. Он слышит шаги снаружи, проскрипевшие через заднюю часть двора, и даже видит сквозь рейки запасного выхода, тень фигуры, прошедшей мимо амбара. Но заставляет Филипа встать, остановиться и поспешно натянуть штаны то, что фигура движется к саду.
Туда, где находится связанная Пенни.
Филип выходит из амбара и видит фигуру, стремительно исчезающую в тенях сада. Фигура плотного, стриженного мужчины лет тридцати в свитере и джинсах, несёт на плече лопату.
— Ник!
Предупреждающий крик Филипа остается незамеченным. Ник исчезает в деревьях.
Вытащив из-за пояса 9-миллиметровый, Филип приближается к саду. Он защелкивает патрон в гнездо барабана револьвера и бросается к деревьям. Темнота отступает перед лучом фонарика.
На расстоянии пятидесяти футов, Ник Парсонс освещает бледное лицо Пенни-зомби.
— НИК!
Ник внезапно поворачивается с поднятой в руке лопатой, и фонарик выпадает из его руки.
— Это зашло слишком далеко, Филли, зашло слишком далеко.
— Опусти лопату, — говорит Филип, приближаясь с поднятым ружьем. Луч фонаря освещает листья, бросая жуткий, тусклый свет поверх всего, словно в зернистом черно-белом фильме.
— Ты не можешь так поступать со своей дочерью, ты не понимаешь, что делаешь.
— Положи её.
— Ты не позволяешь её душе отправиться на небеса, Филли.
— Замолчи!
В стороне на расстоянии двадцати футов, связанная Пенни-зомби дёргается в тени. Косой луч фонаря освещает снизу её безобразные черты. Глаза отражают холодный серебристый свет.
— Филли, послушай меня. — Ник опускает лопату, его голос дрожит от волнения. — Ты должен позволить ей умереть…, она — божье дитя. Пожалуйста… я прошу тебя как христианин… пожалуйста, позволь ей уйти.
Филип направляет Глок прямо на лоб Ника.
— Если она умрёт… ты умрешь следующим.