Он вынимает пистолет из-за ремня, встаёт, долго целится в бесчеловечную мерзость на полу сарая.
Ник произносит молитву: двадцать третий Псалом.
Брайан уже возвращался в амбар с пластмассовым ведром артезианской воды, когда слышит два приглушенных выстрела. Словно петарды, разрывающиеся в консервных банках, звуки выстрелов короткие и резкие. Звук того замораживает Брайана на его пути, вода выплескивается через край ведра. Он делает испуганный вздох.
Затем он замечает краешком глаза слабый свет, мерцающий в одном из окон второго этажа виллы: в комнате Филипа. Фонарик, играя, поднимается через окно, а затем исчезает.
Все это сопровождается серией приглушенных шагов, спешащих вниз по лестнице и через дом, твёрдых и быстрых, что заставляет Брайана начать двигаться.
Он опускает ведро и направляется назад через двор в сторону амбара. Он проходит через дверной проем и погружается в темноту. Затем он стремительно идет сквозь тени к серебряному лучу света на полу сзади. И видит Ника стоящего над пленниками.
Столбик порохового дыма поднимается с дула 357-калиберного пистолета в правой руке Ника, свисающей сбоку, в то время как тот пристально смотрит вниз на тела.
Брайан присоединяется к Нику и начинает говорить что-то, когда внезапно бросает взгляд вниз и видит пробитые головы, дорожки запекшейся крови цветут на двери стойла, мерцают в горизонтальном луче света.
Мужчина и женщина, мертвее мёртвых, лежат на спинах в своей высыхающей крови, с умиротворенными лицами, освобожденные от страданий. Снова Брайан пытается сказать что-нибудь.
И не может произнести ни слова.
Мгновением позже двустворчатые двери тёмного сарая распахиваются, и внутрь врывается Филип. Со сжатыми кулаками, с искажённым яростью лицом, со сверкающими раскалённым безумием глазами, он шагает по направлению к свету. Он смотрит так, словно собирается сожрать кого-нибудь. За поясом у него пистолет, а на бедре мачете.
Он проходит половину сарая и замедляет шаг.
Ник отвернулся от тел и стоит, удерживая позицию, ожидая приближения Филипа. Брайан отступает, и приливная волна стыда обрушивается на него. Он чувствует, что его душа разрывается пополам. Он смотрит в пол, а его брат приближается уже медленно и осторожно, нервно переводя взгляд с мёртвых тел на Ника, затем на Брайана, и обратно на мёртвые тела.
Чертовски долго никто не может подобрать слов. Филип поглядывает на Брайана, и Брайан пытается совладать с чувством стыда, пожирающим его. Но, чем больше он пытается его скрыть, тем скорее парализующий стыд берёт над ним верх.
Если бы у Брайана только хватило смелости, он положил бы ствол обреза себе в рот прямо сейчас, и освободил себя от страданий. Каким-то непостижимым образом, он чувствует
Он может лишь молча стоять, стыдливо отводя жалкий, униженный взгляд. Словно по невидимой цепной реакции: зрелище жалких отвратительных оскверненных тел, непреклонное молчание его брата и его друга — всё это ломает Филипа.
Он сдерживает слёзы, бегущие из глаз, его подбородок дрожит от ненависти к себе. Он шевелит ртом, как будто собирается сказать что-то важное. Наконец, с огромным трудом он выдаёт сдавленное: "Ну и ладно".
Ник выглядит убитым, уставившись на Филипа в недоверии.
— И ладно?
Филип поворачивается и уходит, доставая Глок из-за пояса. Он щелкает затвором и стреляет в стену амбара — БУУУУММММ! — отдача бьет ему в руку, а громкий звук заставляет подскочить Брайана. БУУУМММ! Следующий выстрел вспыхивает в темноте, отщепляя кусочек двери. БУУУМММ! Третий выстрел попадает в щель стропильной балки и дождь осколков падает на пол.
ebooksa