Были открыты канистры нитрата серебра, выкинутые поблизости. И кровь. Много свежей человеческой крови.
Крови Шейна.
Кровавый след ушел влево, но я бросился вперед, к лестнице, поднялся на этаж в главный холл. Я увидел машину у дверей и двигающиеся фигуры вокруг нее — Ханна в форме стояла на страже, чтобы все они были в безопасности.
Я побежал наверх, в сторону запаха сгоревшего пороха, гнили и страха.
Я встретил Клэр и Еву, идущих вниз. Клэр поддерживала Еву; она, казалось, прихрамывала и что-то проклинала. У Клэр все еще был ее дробовик, но руки Евы были пусты. Безоружны.
Не думая, я взял Еву на руки и поднял. Ее аромат и тепло окутали меня, она устало склонила голову к моей груди.
— Ханна нашла его, — сказала она. — Шейн в порядке. Он жив.
Я поцеловал ее в лоб.
— Я знаю. Теперь ты в безопасности. — У неё не было кровотечения, что принесло облегчение.
Она прихрамывала, должно быть, вывихнута лодыжка. Нежность текла через меня, расслабляя мышцы, я даже не знал, были ли они напряженными; ее пальцы поползли вокруг моей шеи, и, хотя она не подняла ее губы к моим, она не дрогнула. — Я клянусь, ты в безопасности, Ева.
— Они взяли нас, — сказала мне Клэр. — Драуги загнали нас в угол. Но они сбежали.
— Да. Похоже, Ханна бросила бомбу в их бассейн, — сказал я.
— Шейн…
— Я знаю, она забрала его. Ты была права. Он в порядке. — я знал, но не говорил, что он потерял много крови. Она, вероятно, могла это понять сама. Важно то, что Шейн жив, он смог выйти живым.
Мы все, насколько я мог сказать.
Победа.
Клэр глубоко вздохнула, вздернула ее ружье как настоящий профессионал и сказала:
— Я буду сзади. Ты только позаботься о ней.
Я сопровождал ее, а она сопровождала меня и Еву к машине. Я открыл заднюю дверь, чтобы найти Шейна сидящего в легком возвышенном сиденье, покрытого неприятными каплями драугов, его тело сочилось кровью по всей поверхности. Он выглядел бумажным и дрожащим, но он поднял свою руку и сказал:
— Эй, брат.