— Ну у вас-то свои каналы. Всякие.
— Всякие каналы преуменьшают его способности. Подозреваю — умышленно, чтобы Борецкий выглядел более выгодно. То, что видел я… Очень техничный. Удар — как молот, множество побед нокаутом. Навыками борьбы владеет чуть хуже, но все же лучше, чем вы трое. Саня, увы, я плохо знаком с тактикой этого бойца. Его выставили чуть ли не в последний день.
И несмотря на безвыходность ситуации, Лев Витаутович очень хотел, чтобы я выиграл. Но почему тогда он ведет себя так, словно списал меня? Вот уж мутный мужик этот Тирликас! Стало ясно, что больше я от него ничего не добьюсь: или он и правда знает мало, или не хочет меня деморализовать.
Чем дальше мы отъезжали от уже ставшего родным спорткомплекса, тем яснее становилось, в какую авантюру я ввязался. Записка от Достоевского, встряхнувшая меня с утра, теперь казалась пустячком. Я ощутил себя щепкой, попавшей в жернова системы, и лихорадочно искал выход.
Спорткомплекс «Центральный» находился за городом и высился над частными домами, по большей части деревянными, как пришелец из прекрасного далека. Словно на расчищенную площадку приземлилась исполинская летающая тарелка из хрома и стекла. К огромной парковке тянулся разноцветный хвост из автомобилей, и водитель объехал спорткомплекс, позволяя мне оценить его масштабы. Открыл шлагбаум и оставил «Волгу» на служебной стоянке, где тоже толклись люди.
Когда вылез из машины, я ощутил себя перед исполинским зданием даже не букашкой — бактерией. Внутри наверняка есть футбольное поле, и хоккейная площадка, и много еще чего…
— Не спать, Саня! — хлопнул меня по спине Олег.
Он бодро устремился к к центральному входу вслед за Витаутовичем. Алексей двинул за ним.
Я шел как на эшафот. В груди поселилось какое-то совсем фиговое чувство, пустота, что-то сосало под ложечкой, ноги подгибались. «Ой-йо, Саня, струсил никак?» — ехидно поинтересовался Звягинцев.
«Не струсил, просто волнуюсь», — ответил я самому себе из прошлого.
«Не волнуйся, все будет хорошо», — ответил старый я и затих. Ответ был неожиданным, но волнение куда-то исчезло.
Каким бы зверем ни был Хадис Ибрагимов, он все же человек. А я создан богиней, так что…
Бьет Ибрагимов, может, и мощно, но пусть-ка сначала попадет. Реакция-то у меня — дьявольская!
Глава 13
А что, Динамо бежит?
Воодушевившись, я невольно улыбнулся. Витаутович наградил меня немигающим взглядом и вздохнул:
— Саня, ты чего такой веселый?
Его сосредоточенность передалась мне, но мандража не было. Я понимал, что в беспредельных боях опасностей было больше. К тому же, там я действовал на адреналине, а здесь — вполне осознанно. Представились громогласный рев и овации сотен, если не тысяч зрителей, а среди них — охваченный азартом Мищенко, кричащий: «Дауай, Сашко! Врежь ему!», вот Наташа и Вадик, Мимино. Я ответственен за них, и не подведу.
Парковка возле спорткомплекса была не просто занята — залеплена машинами. Жаловались на жизнь клаксоны, хлопали дверцы, доносился многоголосый гул, хруст снега, женский смех. Пестрой толпой народ стекался под изогнутый козырек у входа, будто бы отлитый из одного куска затемненного стекла.
Внутрь не спешили лишь многочисленные телевизионщики, репортеры с фотоаппаратами, журналисты, снимающие происходящее. Вертели головами, выискивая жертву. Нам наперерез ринулась знакомая мне шатенка лет тридцати. Покопавшись в памяти, вспомнил — она брала у меня интервью после инцидента с похищением Джабаровой. Вспомнился ее бейдж: «Марина Полинович, „Лиловский вестник“».
ebooksa