А у нас как-то без шума в этот раз. И подъема внутреннего никакого. Как после рабочей смены на заводе. Ну, отработали, да. План не перевыполнили, рекорд не дали… Как-то скучно, что ли. И — да, а вдруг так и другие команды с нами начнут?
Испытывая приятное волнение, я полез в телефон. Со мной сидел Погосян, не отличавшийся тактом, глянул на экран и ехидно улыбнулся:
— Что она пишет? — Он мечтательно закатил глаза и с завистью воскликнул: — Слушай, какая девушка, да?
— Да, — кивнул я.
— Везет тебе, — вздохнул он.
— Что пишет… — задумчиво проговорил я.
Я сперва прочитал сообщение от Лизы:
«Саша, я не знаю, ничья — это для вас хорошо или плохо. Но ты отлично играл! И все ваши молодцы».
— Пишет, что видит длинный нос, который тянется с соседнего сиденья. Просит его оторвать любопытному варвару.
— Ну и скучный ты! — отмахнулся Погосян.
«Это нормально»,
— Отписался я.
«В гостях всегда сложнее. К тому же „Титан“ начали бояться, но взламывать автобус в чужой штрафной мы пока не научились».
«Увидимся. (поцелуй). Хочу к тебе!» И даже не спросила про «автобус», уже разбирается!
В самолете Клыков, как всегда, позеленел, вцепился в подлокотники и зажмурился, а я приник к окошку. Мне нравилось смотреть, как отдаляется город и дороги превращаются в светящиеся змейки, а многослойные белые облака напоминают кораллы. Но в этот раз самолет просто нырнул в беспроглядную серость, а когда вынырнул из нее, ничего нельзя было разглядеть, потому что ночь.
Вспомнился прикол из прошлой жизнь, что американский истребитель не может набрать максимальную скорость над Латвией ввиду ее малых размеров.
Только задремал — пилот объявляет, что начинается снижение. Я снова прилип к иллюминатору, глядя на гигантскую светящуюся кляксу Москвы.
Потом выгрузка, багажа ни у кого не было, и наша команда устремилась на выход через зал ожидания.
Было полдвенадцатого ночи, но Лизу не испугал поздний час, и она сидела в зале, закинув ногу за ногу. Не замечая остальных титановцев, вскочила, налетела на меня, обняла, я закружил ее. Погосян глазел, распахнув рот и умиляясь, Микроб пытался его увести — дескать это бестактно.
Даже Димидко, которого наши женихания раздражали, кивнул благосклонно, указал на часы и погнал, погнал дальше свою паству, чтобы не мешали.
ebooksa