— Я не думаю, что в тебе есть нечто, чем мы можем воспользоваться, — сказал учитель. — Во всяком случае, пока никаких необычных способностей ты не обнаружила.
— Не совсем так. Например, я могу ощущать запахи, которых прежде не ощущала, — возразила она. — Мне кажется, все мои органы чувств обострились вдвое. Или даже втрое.
— И все равно вряд ли эта сила сравнима с божественной, — холодно произнес Холбрук. — Кроме того, твои матери исполнили над Дионом определенный ритуал. С тобой же они, к счастью, ничего подобного не сделали.
Она опустила голову и кивнула.
— Это правда.
— И если быть до конца честным, я просто не знаю, как осуществить твою трансформацию, даже если ты сама этого желаешь. Наши старания все время были направлены на то, чтобы предохранить людей от влияния богов, а не на то, чтобы помогать людям превращаться в богов.
— И в этом деле вы, конечно, добились громадных успехов, — съязвил Кевин. — Теперь это совершенно очевидно.
Холбрук пристально посмотрел на него.
— Но ведь ты до сих пор жив, не так ли?
— Вот именно. Но давайте посмотрим на Джека. Ой, я совершенно забыл, он ведь последователь Овидия. Не так ли?
Голос учителя оставался очень спокойным, что было на него совсем не похоже.
— А вот здесь я допустил промах.
— Ну так в чем же ваш план? — спросила Пенелопа. — Как вы намеревались освободить меня?
— Что-нибудь вроде уловки-22.[37] — ответил Кевин. — Нам ведь надо для начала убить Диониса, и тогда все остальные автоматически прекратят бесчинствовать, но в то же время, чтобы добраться до Диониса, необходимо уничтожить всех остальных.
— И на чем же вы остановились?
— Мы решили убить твоих матерей, — сказал Холбрук.
Пенелопа покачала головой.
— Боюсь, что этого окажется недостаточно.
— Достаточно. Они проводники его воли. Уберем их, и все расстроится.
— Ну и как же вы предполагали…