Ванечка без стука распахнул дверь ногой. Обнаженный до пояса Силич не сразу заметил гостя. Он сидел на коленях у своего активного партнера и нашептывал ему в ухо, какие-то ласковые слова. В прежние времена такая сцена вызвала бы у Кароля чувство умиления. Теперь он едва сдержал себя от того, чтобы не плюнуть.
– Эй, Артур, оставь на время телячьи нежности. Сгоняй за водкой.
– Ах, это ты Ваня! – пропел Силич цыплячьим голоском евнуха. – А почему один без Борюсика?
– Ящик возьмешь, – Кароль проигнорировал вопрос дружка. – Чтоб на всю компанию хватило. А заодно и оповести всех, по своей голубиной почте, что я гуляю.
– Придется на машине. Мне ящик не дотащить. А что у нас за праздник?
– Узнаешь. Обязательно узнаешь.
Через два часа в доме Силича собралась вся голубая богема города. Подвыпившие гомосексуалисты парочками уединялись в укромных уголках и предавались веселью по полной программе. Каролю пришлось отбрить нескольких слишком уж назойливых ухажеров. Он чувствовал, что скоро перестанет контролировать себя и вышел на крыльцо. «Фольксваген» Артура стоял во дворе. Найдя полную канистру в багажнике, Иван старательно полил все углы дома бензином, плотно запер ставни и подпер входную дверь лопатой. Зажигая спичку, он поднял глаза к усыпанному звездами небу.
– Смотри, Господи! Я выполняю твою волю!
Служитель дьявола
Противостояние религии и власти в деревне подходило к концу. Настоятеля вызвали в сельсовет, где председатель Лешка Батура предложил в двадцать четыре часа освободить две небольшие комнаты на втором этаже церкви. Возможно, священник Иван Мартынов так и поступил бы. Однако сообщение о том, что утром храм лишится трех своих куполов, повергло священника в смятение и он решил:
– Коль церковь обезглавить решили, пусть сначала меня убьют.
Иоанн попытался уговорить жену уйти, но та категорически отказалась. Всю ночь отец и матушка молились, умоляя Господа образумить тех, кто готов был свершить великое кощунство.
Наступило утро и едва солнечные лучи коснулись позолоченных крестов, послышались крики и хохот. В авангарде входившей во двор толпы шли несколько человек, которые несли толстые веревки и лестницы. Председатель Батура с красным после ночной попойки лицом, одетый в лучшую из сорочек, чистые штаны и собранные для пущего шика в гармошку сапоги, подзадоривал толпу.
Вид священника в полном парадном облачении привел незваных гостей в смущение и заставил остановиться у ворот. Но длилось это меньше минуты.
– Гляньте-ка, поп еще здесь! – с насмешкой и вызовом воскликнул Батура. – Пора, батюшка, на новую квартирку съезжать!
– На Соловки!
Ободренные атеисты теперь уже уверенно вошли в церковный двор. К стене храма была приставлена первая лестница, по которой начал карабкаться один из смельчаков. Мартынов спустился с крыльца. С каменным лицом он преградил путь Батуре, тащившему вторую лестницу.
– Стой, председатель, тебя же в этой церкви крестили!
– Плевать мне на твое крещение! – Алексей бросил лестницу на землю и отвесил батюшке пощечину. – И на бога твоего, поповская морда, тоже плевать!
Лицо Мартынова побагровело.