Роза Марена

«Никогда раньше я не чувствовала запах травы из парка, — сонно подумала она. — Может, это любовь — или по крайней мере увлечение — творит такое? Может быть, именно это обостряет чувства и сводит с ума?»

Далеко-далеко она расслышала ворчание, которое могло быть громом. Это тоже было очень странно, потому что, когда Билл привез ее домой, небо было чистым. Она еще посмотрела вверх и восхитилась, как много видит звезд, невзирая на сильное уличное освещение.

Она плыла, скользила в сон без сновидений, и последней ее мыслью, прежде чем она провалилась в сон, была: «Как это я могу слышать кузнечиков и чувствовать запах травы? Окно же не открыто, я закрыла его, перед тем как легла в постель. Закрыла и заперла…»

Кузнечики

1

В ту среду на исходе дня Рози зашла в «Горячую Чашку». Она заказала чашку чая с пирожным, села у окна и стала не спеша закусывать, следя за нескончаемым потоком пешеходов на улице. Большинство из них, служащие офисов, направлялись домой. «Горячая Чашка» теперь уже была ей не по пути, ведь она больше не работала в «Уайтстоуне», но все равно не колеблясь заходила сюда. Быть может, потому, что выпила здесь столько чудесных и памятных чашек чая после работы с Пам, а может, и потому, что по своей натуре была консервативна — до последнего времени, во всяком случае, — а это место она знала хорошо и чувствовала себя здесь спокойно.

Она закончила читать «Луч Манты» около двух часов пополудни и потянулась под стол за своей сумочкой, когда щелкнул динамик и из него раздался голос Роды Саймонс.

— Хочешь сделать небольшой перерыв, прежде чем мы приступим к следующей работе? — спросила она. Так все и произошло, проще простого. Рози надеялась, что получит три остальных романа Белл Рейсин, верила в это, но узнала об этом только теперь и почувствовала огромное облегчение.

Но это было еще не все. Когда они сделали перерыв в четыре, уже закончив две главы короткого крутого боевика под названием «Убей все мои завтра», Рода спросила, не спустится ли она с ней на несколько минут в дамский туалет.

— Я знаю, это звучит по-идиотски, — сказала она, — но мне до смерти хочется курить, а это единственное место во всем этом проклятом заведении, где я могу выкурить сигаретку. Заколебала меня эта современная жизнь, Рози.

В туалетной комнате Рода закурила «Капри» и облокотилась на выступ раковины между двумя урнами с основательностью, свидетельствующей о том, что она настраивается на долгую откровенную беседу. Она скрестила ноги, заведя правую ступню за левую лодыжку, и задумчиво взглянула на Рози.

— Мне нравятся твои волосы, — сказала она.

Рози машинально дотронулась до них. Она покрасила их и сделала прическу в салоне красоты под влиянием минутного настроения вчера вечером, что обошлось в пятьдесят долларов. Такую трату она не могла себе позволить, но… просто не в силах была не сделать этого.

— Спасибо, — сказала она.

— Ты знаешь, Робби собирается предложить тебе контракт.

Рози нахмурилась и покачала головой.

— Нет… Я не знаю. О чем ты говоришь?

— Робби в аудиобизнесе с 1975-го и прекрасно знает, насколько ты хороша. Знает лучше, чем ты сама. Ты полагаешь, что многим ему обязана, верно?

— Я знаю, что обязана, — холодно ответила Рози. Ей не нравился такой разговор. Он заставил ее вспомнить пьесы Шекспира, где люди кололи своих друзей в спину кинжалами, а потом пускались в долгие ханжеские рассуждения о том, что это было неизбежно.

— Не давай чувству благодарности встать на пути твоих интересов, — сказала Рода, аккуратно положив окурок в урну и плеснув на него холодной водой. — Я не знаю историю твоей жизни и не хочу знать, но я знаю, что ты справилась с «Лучом Манты» всего за сто четыре приема, — это просто феноменально. И я знаю, что голос у тебя, как у молодой Элизабет Тэйлор. Еще я знаю — потому что это написано у тебя на лбу, — что ты сейчас одна и совсем не привыкла к этому. Ты такая tabula rasa, что просто страшно делается. Понимаешь, что это значит?