– Нет, мы хотим превзойти их!
Когда Джек мечтал найти Смита, он представлялся ему страшным нацистским демоном, человеком напрочь лишенным здравого смысла, но то что раскрывалось перед ним сейчас было гораздо хуже. Потому что Смит не был ни религиозным фанатиком, ни сумасшедшим. Он был практичным циником, наделенным огромной властью и безграничными государственными ресурсами, и это было страшной комбинацией.
– Вы работаете на Фогеля?
– Я?! – он громко расхохотался. – Скорее это он работает на нас, подчас даже не подозревая этого. Мелкая кучка, называющая себя пятым Рейхом, лишь путается у нас под ногами, как крохотные козявки.
– Так кто же вы, мистер Кейн? Тайное правительство земли?
– В разные времена нас называли по-разному… Это больше зависело от степени образованности и политической конъюнктуры – гностики, сатанисты, тамплиеры, инквизиция, масоны. Для нас это не имеет значения, хотя ваше название мне нравится больше других. Однако мы предпочитаем называть себя – Стражи. Мы не верим в бога и тем более церковную религию. Но мы верим в знания, науку и верховенство человека над богами. Мы те, кто охраняет человечество и те, кто позволит ему развиться в нечто большее, чем просто в инкубатор для переноски ПМЦ.
– Странно… – заметил Джек. – Я что-то никогда не слышал про вашу организацию…
– Ну, я только что объяснил вам почему, – отмахнулся Кейн. – Люди слишком долгое время были слепы, но потом всё же прозрели. Всё началось с Пифагора, который первым проник в суть многих вещей, потом столетиями наши знания развивались и совершенствовались…
– Тот самый Пифагор, что изобрел геометрию?
– Геометрия была лишь побочным продуктом его работы, – как-то особенно злобно отреагировал сенатор. – В действительности же он постигал законы мироздания! Пифагор долгое время жил и учился в Египте, получая знания прямо из уст фараонов. Затем он продолжил свои изыскания в Вавилоне. Он хорошо разбирался в переселении душ, верил в то что всё можно описать числами – отсюда-то и возникла наука математика. Он создал первый тетрактис, ставший описанием электро-магнитных волн или «струн», пронизывающих наше пространство и наделяющих все объекты различными свойствами. Он был великим ученым давшим определение первоисточнику – монадам, плероме или ПМЦ Пирсона. Название не имеет значения – важна суть!
– Я не знал этого, – заметил Джек.
– Конечно же вы не могли знать это, – ехидно сказал Смит. – Иначе наши знания не были бы тайными! Пифагор вообще не оставил после себя ни одной книги, поскольку передавал истину исключительно из уст в уста своим ученикам.
– Но от кого он скрывался?
– От всех сразу! От потомков богов, которые хотели в одиночку властвовать на планете. От арсантов, которые никогда не умели применять свои способности во благо людям. От церковных служителей, которые всегда были жалкой кучкой приспешников богов, но сумели на века обеспечить себя неприкасаемой властью! Но мы, люди, всегда были внутри них – следили, выжидали, по крупицам накапливали знания, которые боги украли у нас. Мы участвовали в строительстве храма Соломона, были вольными каменщиками, постигавшими законы прекрасной архитектуры вселенной. Затем столетия спустя мы охраняли святыни, мы были среди тех рыцарей, которые проливали свою кровь, чтобы находить и прятать древние артефакты. С нами боролись. Нас уничтожали веками, но мы всё равно пробивались к своей цели, возрождаясь в виде различных тайных обществ. И меняли само общество вокруг себя.
Сенатор Кейн смолк и посмотрел на Стоуна. В его глазах пылала глубокая ярость, и Джек искренне не мог понять причин столь лютой ненависти по отношению к себе.
– А арсанты, разве они не стремятся к той же цели? Разве они не хотят сделать мир лучше?
– Арсанты – это выродки и мутанты, в чьих жилах течет кровь богов, а они этого даже не знают! Арсанты обречены, Джек. Да, дети богов умнее и сильнее физически, но у людей тоже есть кое-что. И это кое-что называется страх. – Сенатор вновь откинулся на спинку кресла и жестко посмотрел на связанного детектива. – Богам страх не ведом, боятся не круто, так ведь? Но дело в том, что люди не хотят жить рядом с теми, кто сильнее их в любом отношении – это дико страшно и некомфортно. И поэтому боги обречены на полное уничтожение. Так было тысячелетиями. Мы – стражи, мы охраняем наш мир и мы обязательно уничтожим всех вас! Ты кстати знаешь в чем особенность саранчи, Джек?
– Наверное в том, что она сродни тараканам типа вас?
– О, ты можешь дерзить сколько угодно, потомки богов ведь не ведают страха. Но фокус совершенно в другом. В обычном состоянии саранча – это просто безобидный кузнечик, жалкое насекомое, которое может растоптать любой встречный. Но когда саранча испытывает стресс и опасность вымирания, например в голодные или засушливые годы, то она парадоксальным образом изменяется на биологическом уровне. Особи становятся крупнее, меняют окраску на более яркую, меняют свой пол и самое главное начинают экстренно размножаться, пока не превратятся в целую армию. Армию, способную за считанные минуты уничтожать целые города. Армию, насчитывающую миллиарды особей имеющих всего одну цель – выжить. – Кончик сигары вновь описал дугу в воздухе и уткнулся в сторону детектива. – Человечество – это и есть огромная армия саранчи, Джек. А стражи стоят во главе этого войска. Боги и их потомки будут повержены – это лишь вопрос времени.
Дверь в комнату распахнулась и в нее вошел один из охранников в черном костюме, со значком секретной службы на лацкане. Он передал Смиту маленький клочок бумаги с запиской. Бегло пробежав ее глазами, Сенатор поднялся со своего кресла и взглянул на часы. За окном уже вовсю светила луна, но Стоун не знал сколько времени прошло за беседой.
ebooksa