Кэл направился к входу в здание. Две молодые женщины, шедшие по тротуару, болтая друг с другом по-испански, свернули туда как раз перед ним. Обе были привлекательными юными латиноамериканками, им наверняка не было и двадцати лет, с кремового цвета кожей, выразительными темными глазами и блестящими черными волосами, аккуратно убранными назад. Они не пользовались косметикой и были довольно скромно одеты в белые блузки и прямые темные юбки ниже колен. Каждая держала в руках несколько книг; если бы не окружающий пейзаж, их можно было бы принять за студенток, идущих по зеленому газону кампуса в аудиторию.
Кэл вошел в небольшой пустой вестибюль. На стенах не было никаких украшений, только доски объявлений с печатными заголовками и от руки написанными короткими записками. Большинство из них были на испанском, но некоторые на английском или на обоих языках: «Собрание жителей квартала на 109-й улице в субботу вечером»; «Потеряно: пара темных очков, в синей пластмассовой оправе». Могло ли это заведение иметь какое-то отношение к Вуду?
— Lo pueda ayudar, señor?[11]
Повернувшись, Кэл увидел молодого человека, сидевшего за столиком в кабинке у входа. Как и те две женщины, дежурный был тоже опрятно одет и тщательно причесан.
— Простите, — сказал Кэл, пытаясь припомнить хоть несколько нужных испанских слов, — Yo… no comprende…[12]
— Извините, — произнес дежурный на чистом английском языке. — Я спросил, не могу ли я чем-нибудь помочь.
— У меня назначена встреча с мистером Сезином, — ответил Кэл и назвал свое имя.
Дежурный кивнул и воткнул штекер в панель коммутатора. Он объявил, что приехал профессор Джемисон, вытащил штекер из гнезда и затем указал Кэлу на лестницу.
— Пожалуйста, поднимитесь наверх. Это на четвертом этаже.
Лестничная клетка находилась в центре здания. От площадки на каждом этаже коридоры вели налево и направо. Из некоторых открытых дверей доносились звуки — мужской голос, читающий лекцию, шум и скрежет, похожие на те, что издают инструменты в механической мастерской, стук задвигаемого металлического ящика. Обычные для школы звуки.
Как только Кэл повернул на последний лестничный марш между третьим и четвертым этажами, он увидел Сезина, ожидающего его на лестничной площадке наверху. Это был человек высокого роста, превосходно сложенный, с крупной головой на широких плечах. Его смуглое лицо было притягательно красивым, свет и тени резко вырисовывали сильные, рельефные черты. Жесткие черные волосы, коротко подстриженные, отступали со лба, оставив узкий полуостров лысины, тянущейся через темя, а рот и подбородок окаймляли ухоженная короткая бородка и усы. Его большие, светло-зеленые, как вода в мелководном Карибском море круглые глаза за очками в золотой оправе казались еще больше.
Сезин схватил Кэла за руку, когда тот добрался до площадки, и энергично затряс.
— Здравствуйте, профессор Джемисон, добро пожаловать. — Оскар Сезин так горячо приветствовал его, как будто Кэл был его старый знакомый," а не совершенно посторонний человек.
Кэл тщательно отмерил теплоту ответного приветствия. Он не хотел быть завоеванным так легко.
— Как поживаете?
Сезин предложил:
— Давайте пойдем туда, где мы могли бы присесть и побеседовать в удобной обстановке.
Он повел Кэла по коридору, и они вошли в большую комнату с высоким потолком. Минуту мужчины молча рассматривали друг друга, как дуэлянты прежде чем начать считать шаги. На взгляд Кэла, Сезин был приблизительно его ровесник, может быть, на год или два постарше, хотя в его одежде было что-то от молодежного стиля: серые брюки, пиджак из легкой ткани в синюю полоску, белая сорочка с потайными пуговицами темно-бордовый галстук — «профессорский» вид, более популярный среди студентов элитарных университетов, чем среди работающих в гетто сотрудников социальных служб. Кэл подумал, что это почти подходящий костюм для того, чтобы играть роль невинного простака из академических кругов. Полная экипировка, вплоть до щегольских белых туфель.
— Присядем? — Сезин указал Кэлу на кушетку и удобные кресла, окружавшие кофейный столик с мраморной столешницей. Дверь в одной из боковых стен комнаты была открыта, и Кэлу удалось увидеть часть кровати и ночной столик, заваленный книгами. Сезин, видимо, жил «у себя над лавкой».
Кэл сел на край кушетки, а Сезин в кресло напротив.
ebooksa