– Вот и я госпожу Чарскую тоже люблю! Арабелла надо мной смеется, дескать, «несерьёзные книжки», и всё поэтов своих подсовывает. А мне они не нравятся!..
После этого дело пошло легче, к тому же вскоре явилась горничная Ариша, сообщить, что «кушать подано».
Таких обедов Юлька не видела даже в кино. У неё просто не нашлось бы достаточно слов, ибо три четверти кушаний она просто не смогла бы назвать. Ну кроме самого общего – «суп», «жаркое» и так далее.
А после десерта, на который подали вкуснейший торт с персиками, Петя Ниткин стремительно вскочил.
– Мама, тётя, мне же в корпус надо!..
– Так рано? Погоди, дядя Серёжа приедет, отвезёт…
– Нет-нет, мама, лучше сейчас! И Игоря с Юлей провожу!
…Пока никто не видел, Петя выгреб деньги из ящика своего бюро. И кинулся к друзьям.
– Куда мы теперь? – Они все трое оказались на улице. Игорь с Юлькой уставились на Ниткина – ясно же, что какой-то план у него имелся.
– В корпус, – без тени сомнения бросил Петя, только что вручивший дворнику двугривенный. – Там Ирина Ивановна, там Константин Сергеевич. Они помогут.
Разумно, подумала Юлька. Куда им деваться, да ещё в таких нарядах? Без копейки денег и крыши над головой?
Петя же Ниткин, несмотря на смешные круглые очки и изрядный животик, от которого его не избавили даже суровые корпусные занятия на полосе препятствий, оказавшись вне надзора мамы с тётей Арабеллой, действовал смело и решительно. Остановил извозчика, повелительным тоном велел ехать на Балтийский вокзал.
…До Гатчино добрались, когда уже начинался вечер. Петя повёл их кружным путём, уверенно отыскав разведённые прутья массивной и высокой решётки, окружавшей корпус.
– Сюда. Дай Бог, никому из начальства на глаза не попадёмся!..
Им повезло. Они добрались до флигеля, где квартировали учителя, не встретив не только никого из начальства, но и из других кадет, – воскресенье, вечер, все возвращались из отпусков, из Петербурга, многие уже освоились в Гатчино, обросли приятелями, гостили в семьях друзей.
Петя отчаянно затарабанил в дверь с табличкой «И. И. Шульцъ, коллежскiй секретарь».
– Матрёна, Матрёна Ильинична! – кинулся Петя к открывшей им дверь молодой крепкой женщине в длинном платье и переднике. – Ирина Ивановна у себя?
– Боже мой, Пётр, что случилось?
Ирина Ивановна Шульц как по волшебству выросла у Матрёны за спиной. Увидела Игоря с Юлькой – и зажала себе ладонью рот. Зажмурилась на миг, а потом сказала, ровно и очень спокойно:
– Заходите, дорогие мои. Матрёша, милая, давай на стол соберём чего ни есть.
ebooksa