Двери в полночь

22
18
20
22
24
26
28
30

— Не знаю, — он поерзал на колоде, ища, куда стряхнуть пепел, ничего не нашел и сбросил его прямо на пол, — обманывать?

— А честно говорить не пробовал?

— Пробовал, — Шеф снова глубоко затянулся. Ярко вспыхнул огонек сигареты, — когда про вас с Ниной рассказывал. И про Доминика. Мне не понравилось.

Они снова замолчали. Оскар потянулся к пачке Шефереля и начал охлопывать карманы в поисках зажигалки. Тот, не глядя, протянул руку и прижал палец к кончику сигареты — она вспыхнула и задымилась.

— Ше-е-еф…

— Да что уж теперь-то, — отмахнулся тот.

— Я хотел сказать «дешевый фокус», но и это тоже.

И снова повисла тишина — тяжелая тишина общей проблемы, у которой нет решения. Как свинцовая плита, которую не сдвинуть ни в одну сторону, она придавила их, заставив ссутулиться, опустить головы и как будто даже стать ниже.

— Я не уеду, — Шеф выдохнул дым вместе со словами, — пока она не будет готова уезжать. Без нее не хочу, а сейчас она не согласится.

— Хочешь сказать, пока не подействует?..

— Да.

— Сколько времени на это нужно?

— Кто знает, — Шеф пожал плечами, — может быть, пара месяцев, может быть, дольше. Думаю, около полугода.

Они допили мухоморную настойку, не чувствуя вкуса, по старинной привычке побросали окурки в бутылку.

— Пора уже, наверное?

— Пожалуй, — Шеф легко спрыгнул с колоды, аккуратно опустившись на единственный уцелевший пятачок.

Оскар последовал за ним. Они оглядели окружающую разруху со странным чувством легкой грусти, как будто понимая, что им больше не случится так же повеселиться.

— Скажи, — Оскар помедлил, поднимая с земли куртку, — когда ты подобрал меня… Ты искал Изабель? Хоть раз искал ее?

Шеф, уже стоя на пороге, замер. Вышедшая луна осветила его фигуру, сделав лицо мертвенно-бледным. Он прикрыл глаза. Едва заметно дрогнули мускулы на лице от плотно сжатых челюстей.

— Я не мог вернуть ее тебе, Оскар.