4
Как только кончился шестой урок, я молча вошел обратно в класс. Кубодера-сэнсэй вышел, не сказав мне ни слова и даже не взглянув в мою сторону. Как будто ничего необычного не произошло.
Я направился к своей парте, чтобы забрать сумку, когда случайно встретился глазами с Мотидзуки, собирающим свои вещи. Как и раньше, он сразу отвернулся; но я успел заметить, что его губы коротко шевельнулись. В их движении я прочел слово «прости».
«Скоро может кое-что произойти, и тебе это покажется очень неприятным».
Без приглашения в голове у меня всплыли слова, сказанные Мотидзуки при нашей встрече в субботу.
«Но если даже после этого тебе будет плохо… нужно, чтобы ты с этим примирился».
Он сказал мне это с очень серьезным видом. Повесив голову и вздохнув.
«Просто скажи себе, что это для общего блага. Пожалуйста».
Вернувшись на свое место, я сунул в сумку учебник и тетрадь. Потом, чтобы убедиться, что ничего не забыл, я заглянул в парту и –
Обнаружил там что-то, что, если мне не изменяет память, я туда не клал.
Два сложенных пополам листа бумаги.
Достав их и развернув, я тихо охнул от неожиданности и тут же огляделся – но Мотидзуки в классе уже не было.
Эти два листа были копией списка класса 3-3. Наверняка это Мотидзуки сделал – дал мне то, что я попросил у него в субботу…
На тыльной стороне первого листа он написал что-то зеленой ручкой. Почерк у него был кошмарный, сплошные каракули… но все же я с трудом разобрал:
Я еще раз огляделся и, понизив голос, пробормотал:
– Ладно.
Он явно написал «Мисаки-сан». Нашелся человек, который непосредственно назвал мне ее имя. Напрямую признал существование «Мей Мисаки». Впервые за все время.
Придя в чувство, я с усилием подавил просящиеся наружу слезы.