– Да, – без намека на раскаяние кивнула Мей. – Кирика – ее псевдоним, ты, наверное, догадываешься. Настоящее имя гораздо прозаичнее. В основном она безвылазно сидит в мастерской на втором этаже – делает кукол, рисует картины и бог знает чем еще занимается. Она сдвинутая.
– «М» в «Студии М» означает «Мисаки»?
– Не так уж сложно догадаться, правда?
Женщина средних лет в ярко-желтой одежде, которую я видел на площадке наружной лестницы во второй свой приход сюда. Я и раньше понял, что она имеет отношение к кукольной студии, но неужели это и есть мать Мей – кукольник Кирика?
– А с твоим отцом что?
Мей отвела глаза.
– Что и с твоим.
– В смысле… он за границей?
– Кажется, сейчас он в Германии. Он по полгода за границей, а половину оставшегося времени торчит в Токио.
– Он торговлей, что ли, занимается, или чем-то в этом роде?
– Понятия не имею. Я плохо представляю, чем он занимается. Но думаю, у него денег куры не клюют, раз он построил этот дом и разрешает маме делать что хочет.
– Уаа.
– Нас можно назвать семьей, конечно, но она не сказать чтоб очень крепкая. По мне так и ладно.
Туман, который подобно облаку водянистых чернил постоянно окутывал личность Мей Мисаки. То, что он начал потихоньку рассеиваться, меня почему-то слегка сбило с толку.
– Хочешь, перейдем на третий этаж? – предложила Мей. – Или предпочитаешь продолжить разговор здесь?
– Ээ, здесь нормально.
– Ты ведь плохо перевариваешь эту комнату, да, Сакакибара-кун?
– Не то чтобы я ее не переваривал…
– Но ты к ней еще не привык, правда? К этой атмосфере, к пустоте кукол? Наверняка у тебя еще много вопросов.
– Аа, ага, много.