Мы вышли с ним с приемную к Поскребышеву, где я, держа артефакт в руке, подержал его пару минут над больным местом лежащего на кушетке писаря. Пустил пару процентов маны, чтобы с гарантией. Здорово внешне напрягался при этом, делая вид, что выдавливаю из себя какую-то внутреннюю энергию до последней капли.
Сам рассказал про такое простое лечение за счет внутренней силы и как-то настроенного усилителя, чтобы воздействовать на больные органы. Да и нет у меня возможностей в больнице лечение проводить, результат требуется товарищу Сталину сразу и на месте.
Зато нужно было видеть лицо писаря, когда он встал и растерянно ощупывает грудь.
— Ну что? Что чувствуешь? — спрашивает его Поскрыбышев и получив ответ, что постоянная боль пропала, возвращается доложить в кабинет.
Сам Вождь при процессе излечения не присутствует, меня увозят обратно в квартиру, откуда я иду гулять по городу.
Однако, на следующее утро меня снова везут, уже в Лечебно-санаторное управление Кремля. Там присутствует уже с раннего утра этот самый стенограф, которого уже крутят и вертят по-разному, гоняют на громоздкий рентген и обратно.
Ну, уж язву двумя процентами маны я может полностью и не вылечу, однако, здорово уменьшу в любом случае.
Поэтому и творится что-то сильно странное в рентгенкабинете и около него, возбужденные светила показывают друг другу рентгеновские снимки. А как меня увидели, сразу потащили туда же на просвет сфотографировать себе на память.
И науки ради.
Так ведь не увидят ничего, ману ни рентген, ни томография с УЗИ не определят ни в каком случае. Это я уже давно проверил, еще в Питере, а потом в Батуми специально знакомого хозяина медцентра просил себя просветить насчет чего-то необычного в моем организме.
Другой совсем уровень энергии, ведь мана тоже энергия по большому счету, однако, пока невидимая в земных приборах.
Однако, я врачам деваться не стал, сослался на полное отсутствие энергии для лечения.
— Значит, ничего вы во мне не разглядите, как ни старайтесь!
— Что вам, батенька требуется для накопления этой самой энергии? — сурово спросил меня один профессор, морща белые густые брови.
Вот, наконец-то правильный вопрос мне задан, на него я смогу развернуто ответить:
— Требуется много чего, но, все это обычные человеческие радости, товарищи.
— Первое и самое главное — баня и парилка. Часа два-три-четыре провести в свое удовольствие перед сеансом излечения.
Профессора активно внимают моему уверенному голосу.
— Второе, правильный распорядок дня. Это прогулки, занятия спортом, красивая женщина рядом в постели, отличная еда в красивом месте и возможность радоваться жизни без ограничений. Все это вместе стоит на третьем уровне для накопления жизненной энергии.
— Возможность приносить пользу родной стране и коммунистической партии — это второе по значению после бани с парилкой.