Вкус ужаса. Коллекция страха,

22
18
20
22
24
26
28
30

Внезапно Джастин оказался совсем рядом. Во сне Дэниел ощутил запах юноши. Он был диким и чистым, сладким и приторным, затем стал гнилостным и мерзким. Дэниел попятился.

— Я так хотел этого. Все, чего мне хотелось, — это чтобы ты меня любил.

— Тебе нравились девушки. Я помню, как ты говорил мне…

— Ложь! Все ложь. Я думал, ты окажешься классным специалистом и сможешь различить правду. Несмотря на все мои поступки, несмотря на мои слова. Ждал, что ты увидишь мою боль, поймешь, что мне нужно.

Дэниел был потрясен.

— Я не знал! Я никогда на это не пошел бы. Я дал клятву. Прости.

Он действительно сожалел. А затем Джастин принялся осыпать его поцелуями, обнял его, прижался всем телом. Дэниелу совсем этого не хотелось, но он все равно почувствовал возбуждение и желание помочиться. Джастин высвободил его пенис из брюк, и желание помочиться превратилось в настойчивую необходимость.

В этот момент он проснулся. Дэниел обнаружил, что стоит перед унитазом с пустым мочевым пузырем, держит свой обмякший пенис и удивляется, почему ему приснился такой правдоподобный сон. Почему ему снится клиент, который прервал лечение и исчез из его жизни так давно?

Когда он спустился позавтракать в свою сверкающую, отделанную полированным алюминием и тиком столовую, Рейла устроила ему молчаливый бойкот.

— В чем дело? Я что–то сказал не то, пока спал? Или ты сердишься, потому что я вчера поздно вернулся домой?

Она покачала головой. Рори сидел на высоком детском стульчике и сражался с протертыми персиками.

Зазвонил телефон. Дэниел взял трубку. Служба связи. Четыре звонка. Один от Фрэнсин. Ее сообщение отличалось краткостью. «Не звоните мне; не приходите в мой офис; я больше не хочу вас видеть». Почему все вокруг подняли такой шум? Что он сделал? Неужели смены личности стали происходить так часто, что он перестал их замечать?

Он похолодевшими руками схватил чашку кофе. Она казалась такой реальной. Она и была реальной. И он тоже был реальным, как и весь этот ад. Ему было необходимо поделиться этим с Рейлой, даже если это заставит ее почувствовать себя обманутой. Он знал, что так и будет.

— Рей, мне нужно кое–что тебе сказать. Надеюсь, что ты поможешь мне с этим справиться. Мне страшно.

Это ее задело. Она повернулась к нему лицом.

— О’кей, — осторожно начала она. — Говори.

И он рассказал. Все, что только мог вспомнить без помощи своего файла с записями, — обо всех странностях, провалах в памяти, страстном сексе, который так нравился ей и о котором не помнил он сам. О неподобающем поведении с клиентами Дэниел упомянул, но не стал вдаваться в сексуальные подробности. А еще он рассказал ей свой сон.

— И ты считаешь, что между этим сном и тем, что происходит с тобой, есть связь?

Рейла хмурилась. Болезнь Дэниела и его провалы в памяти беспокоили ее, и теперь она изо всех сил старалась придумать, как ему помочь.

— Я не знаю. — Он заплакал. Тихо, как в детстве, когда никто этого не видел. — Знаю только, что меня это пугает. И я причиняю боль людям. Тем, кому я поклялся служить и помогать.