— Не пожалуете ли к нам… чаю выпить? Заодно и осмотрите наши владения, опытным глазом, на момент шпиков!
— Да и переночевать вам не мешает в хорошем месте. Хоть изредка, а то, поди, намаялись, по чужим-то сеновалам… Мы вас в горнице положим!
Капитану сделалось приятно.
— Охотно-с!.. Весьма приятно-с… Премного благодарен-с!
Вдохновенная беседа продолжалась и в дороге, благодаря чему она, дорога, не такой уж длинной оказалась. Пришлось — всего-то! — пересечь ржаное поле, пройти сквозь небольшую рощицу, полюбоваться мерцающими огоньками тихого, весьма уютного болотца и, наконец, увидеть огоньки усадьбы.
Присвечивая фонарём, Бузинов-муж шёл впереди.
— Глядите-ка, глядите! — он махнул рукою в сторону поместья.
Бузинова-жена и капитан ответили не сразу. Шли они, то бишь ковыляли, далеко позади. Сначала просто медленно шли, взявшись за руки, а потом хозяюшке поместья пришлось хромать напару с гостем, держа его за талию — чтоб ему легче было идти. Именно так воспринял Бузинов эту позу. И не расстроился. Он остановился, начал ждать, пока хромающие поравняются с ним.
— Гляньте, — снова сказал он. — В гостиной нашей свет горит — значит ужин готов и ждёт нас!..
Жена и гость, наконец, подошли.
— Я говорю, ужин ждёт нас! — снова повторил Бузинов.
В ответ раздался протяжный вздох, почти что стон, героя-капитана:
— Ни к чему всё это… Я привык к походной жизни: перекусывать на ходу, спать чуть ли не на ходу…
Бузинова неистово захохотала.
— Ах, бросьте! Вы сейчас не на войне, забудьте о лишениях, не дадим мы вам грустить, как ни старайтесь…
— Правильно! — поддакнул муж. — Будьте как дома у нас, расслабьтесь…
Капитану ничего другого не оставалось, кроме как повиноваться.
К утру военный гость уже вполне освоился в бузиновской усадьбе, командовал не хуже мирового судьи или канцелярского начальника. Супруги во всём поддакивали гостю, даже когда сомневались, прав ли он. И на каждый шаг просили разрешения.
— Никитушку надо бы завтра проведать… Ему тоскливо без людей… — завёл благотворительную песенку Бузинов.
— Вместе и проведаем! Завтра же пойдём! — ответил капитан. — Мне он самому нужен позарез, бумаги именные я ему обещал. Обещал, а не дал!