— Это конечно, — согласился Лаврентий.
— Ну, ни пуха, ни пера тебе завтра! — пожелал Пётр и пожал руку Лаврентию.
— К чёрту! — ответил он и перекрестился: не поминают нечисть к ночи.
— Там всё и разъяснится, — сказал один из мужиков, тоже протягивая руку Лаврентию.
Так каждый из мужиков распрощался с главой.
Но не верилось Лаврентию, что всё разъяснится, скорее, обратное — запутается.
Домой Лаврентий пришёл заполночь. Семья спала. Лаврентий разулся, но в дом войти не успел. В сени тихонько вошла дочь.
— Почему не спишь, Валюша? — спросил отец.
— Неспокойно мне, батюшка. Что решили? — Валя заглянула в лицо отца, едва различая в темноте его глаза.
Глаза же дочки Лаврентию были видны отчётливо — на лицо падал равномерный лунный свет. Отец обнял дочь и сказал:
— Завтра в усадьбу иду, расспрошу, как нам быть.
— Со мной пойдёшь?
— Нет. Барины раньше полудня не встают.
— И то верно… — вздохнула Валентина и всколыхнулась. — Ты разузнай, как там Кузьма да что с ним!
И снова сникла:
— Я ведь сама боюсь…
— Конечно, дочка, узнаю. Пошли спать.
43
В ванной клубился пар, и стоял аромат пены для ванн.
Валентин лежал в ванне, вскинув ноги на край. Он только что надраил пемзой мозольные наросты на пятках и теперь с легкой усталостью нежился в горячей воде, разглядывая потёртый за годы голышек вулканической породы. Разглядывал и думал о Третьем Из Списка. Пресвятая Богородица, слава Ей, вняла его молитвам и послала достойного. Валентин услышал в телефонной трубке голос Третьего Из Списка, записанный на автоответчик: «Вас слушают…» и в то же мгновение ему явился образ автомобиля и не простого, а