Монастырь дьявола

22
18
20
22
24
26
28
30

– Неправда! Ты прекрасно знаешь. Может, дело в твоих травах? Катерина, задумчиво бродящая по темному лесу… Катерина, которая владеет жизнью и смертью. Катерина, знающая секреты любой травы. Я наслышан о твоем умении разговаривать с травами!

– Я никому не причинила вреда!

– А что же ты делала?

– Я лечила людей! Лечила теми травами, которые создал господь!

– Может, именно господь и открыл тебе их свойства? Ладно. Можешь не отвечать, если не хочешь. Ты действительно умеешь говорить с травами?

– Нет.

– Скажи, почему к тебе бросился колдун? Почему к тебе одной? Почему он выбрал тебя в толпе?

– Он не колдун! – дерзко вскинув голову, с вызовом, исполненным огромного мужества, Катерина уставилась прямо ему в глаза… Напрасно. Инквизитор встретил ее гордый взгляд, не моргнув глазом, – Он просто больной человек, который жил в лесу потому, что жестокие люди изгнали его из города! Да, я его знала. Его изгнали из-за уродства еще до моего приезда сюда. И я лечила его травами, пытаясь облегчить его страдания! Несчастный горбун в свой страшный час искал защиты у родного лица, не думая причинить мне вред!

– Страшный час? Чем же он был так страшен?

Катерина замолчала. Возможно, из последних остатков благоразумия. А может, просто не хотела отвечать.

– Может, страшен тем, что за свои преступления он должен был предстать перед судом Господа? И ответить за все зло, которое он причинил?

– Он не совершил никаких преступлений!

– Откуда ты можешь это знать? Или ты разделяла его веру?

– Я ничего не знаю о его вере!

– Видишь, значит, он верил не в Господа, верил не так, как ты и как должны верить все честные люди!

– Я этого не говорила! – фраза прозвучала слишком эмоционально, и в ее голосе отчетливо прозвучали первые нотки паники… Карлос Винсенте, отчетливо услышав ее страх, улыбнулся просто сияющей улыбкой!

– Не волнуйся, ты уже не причинишь ему вреда!

– Почему? Что с ним сделали?

– Церковь поступила с ним милосердно. Более милосердно, чем он заслуживал. Этим вечером его сожгли на костре.

От лица Катерины отхлынула вся кровь, а зрачки расширились.