Она отвернулась, подобрала свои перчатки, молча надела.
— Что не нравлюсь я тебе? — со злостью спросил Дир. — Манеры мои не устраивают? Знаешь, я ведь сразу понял, что мне до тебя не дотянуться, как ни старайся! Хоть как изворачивайся. Легче тебя в свою низость окунуть. Да только все бестолку! Что бы ты не делала, как бы низко не опускалась, ты все равно остаешься благородной лейной. А я — вором и убийцей. И я всегда буду стоять на сотню ступеней ниже тебя…
— Дир, ты сошел с ума.
— Конечно, сошел. Когда вздумал, что ты можешь стать моей!
— Когда они забрали Алекса? Кнейш с ним?
— Даже сейчас ты не слышишь меня!— с яростью сказал он.
Вейн повернула голову.
— Дир, у меня забрали ребенка, а ты хочешь поговорить о себе? Прости, неинтересно. Так когда они уехали?
Путница быстро и внимательно проверила весь свой арсенал, четко разложила оружие, не позволяя себе ни одной мысли, ни единой лишней эмоции.
— Ты против них не выстоишь, Вейн. Это бесполезно. Ты не вернешь Алекса.
Она закончила, перекинула через локоть плащ. И подняла голову.
— Я не отпущу тебя, — твердо сказал Дир. — Ты погибнешь. Смирись и останешься жива…
— Уйди с дороги, — спокойно сказала она.
Его лицо исказилось то ли от боли, то ли от ярости.
— А то что, убьешь меня? — хрипло спросил Дир.
— Да, — спокойно ответила Вейн.
Он вдруг кинулся к ней, схватил за руки, зашептал лихорадочно.
— Вейн, пожалуйста, послушай меня… послушай! Не ходи за ним. Прошу тебя. Хочешь, я на колени встану? Умолять буду? Тебя убьют, понимаешь? Ты не можешь бороться со Смотрящими, никто не может! Это просто бессмысленно! Это глупо! Ну что хорошего в том, что ты станешь личем, Вейн? Или мы оба? Разве Алекс будет от этого счастливее, скажи? Его не тронут там, детей берегут, у него будет все! Но тебе его не отдадут никогда… Вейн!
Он вдруг, и правда, упал на колени, продолжая сжимать ее руки, покрывая ладони поцелуями.
— Умоляю, не уходи… Тебя выпьют до дна. Я жить без тебя не могу, не хочу… Только останься! Все сделаю, все, что захочешь, прошу… прошу тебя… любимая…