– Ханы. Все ханы степи. Я хочу, чтобы ты принял их клятву.
– В том смысле, чтобы они поклялись мне клятвой шудр? – удивился я.
Ингармет снова кивнул:
– Именно так. Или у тебя есть какие-то другие клятвы? И какие же они?
– Других нет. Но ты же понимаешь, что эти люди будут верны мне, а не тебе.
Степняк едва заметно улыбнулся:
– Ты единственный, кто может принять здесь такую клятву. Других нет. А шудра шудру ночью шёлковым шнуром не удавит.
– А, так вот ты о чём. Но тогда ты также должен понимать, что если вся ваша знать станет моей, это получится, что и степь моя, а не твоя. Да и город тоже.
– Гер, хочется объяснить так, как у нас принято. Но ты не любишь россыпи слов. Потому скажу коротко. Я мало с тобой знаком, но мне этого достаточно. Я понимаю, что наша степь, это слишком мелко для тебя. У тебя какие-то другие цели, и они гораздо выше. К тому же выбор у меня невелик. Поверь, мне очень сложно сейчас. Очень. И ты, возможно, моя единственная надежда.
– Хорошо. Но ты уверен, что все твои ханы на это согласятся?
– Я уверен лишь в одном: завтра солнце увидят лишь те, кто не станут возражать. И если не решить это сейчас, не уверен, что солнце увижу я. Но послезавтра. И что при этом станет с тобой, сказать не могу. Это уже не от меня будет зависеть. Так ты поможешь мне, Гер?
Дым поднимался уже не над портом, а за руинами восточных ворот. Тех самых, которые пострадали от залпа катапульт, устроенного не без моего участия. Сегодня там в торжественной, но при этом торопливой обстановке, проводят церемонию огненного погребения нескольких знатных степняков. Увы, этой ночью они подавились завышенными амбициями, поэтому рассвет не увидели.
Но я в сторону столба дыма особо не поглядывал. Это уже дела не мои, это Ингармет пусть сам занимается. С меня вождь степняков взял всё, что можно было взять. Мы с ним уже попрощаться успели.
Ну некогда ему меня провожать. Иезуитские законы степи не позволяют Ингармету уклониться от участия в похоронах тех, кто умерли по его приказу.
Да и не удивлюсь, если в процессе похорон случаться новые скоропостижные смерти. Ханов до поры до времени объединяла дружная идея захвата Хлонассиса и возврата старых времён, без торгового диктата Данто. И когда они это осуществили, внезапно всплыли все былые противоречия, которые в начале войны задвинули в дальний ящик.
Так что, кровь как лилась, так и будет литься. И вождю степняков сейчас не до проводов дорогого гостя.
Но меня есть кому проводить и без Ингармета.
Бобо молча сопит, помогая грузить припасы. Как-то мрачно косится, похоже, так и не смирился с тем, что в своё время ему не позволили меня удушить. Сафи не переставая тарахтит, что одному в открытое море уходить опасно, что надо у берега держаться. Остальные подопечные Кубы голос не подают. Да и сама старуха помалкивает, поглядывая задумчиво.
Наверняка размышляет, в какие же края вождь степняков отправляет своего самого хитрого шпиона. И поглядывает при этом на пухлый мешочек, полученный от меня с указанием не просто проесть содержимое, а попытаться дать детям хорошее образование и пристроить в хорошие места.
Пусть она думает, что угодно. Эта страница моего плана перевёрнута. Меня ждёт другая.
ebooksa