Чужая территория

Снисходительно улыбнувшись, Тсо пояснил:

– В общинных делах всё запутано, а у меня нет времени разбираться, кто из них платит, а кто нет. Да и зачем? Это ведь не шудры, это всего лишь казённые. Отрепье прямо сейчас должно получить урок. И оно его получат. Вдовы и дети казнённых вернутся в деревни и расскажут, что здесь было, тем, кто сюда не поехали. Это очень хорошо прочистит мозги быдла. Да, меры расточительные, но что поделаешь, ведь подати полагается собирать быстро, или с нас за это тоже спросят. И без того задержка вышла по вине здешнего никчемного руководства. Это самый быстрый способ напомнить простолюдинам о своевременности. Так что не пропустите, господин Ли. Столько висельников за один раз не каждый день даже в столице подвешивают. А если кому-то не хватит верёвок, посадим на кол. Так даже веселее, и боятся этого они куда больше, чем петли. Обязательно подходите.

Радостно смеяться в ответ на такое предложение я не стал. Как и хвататься за сердце с гневными призывами прекратить произвол и уважительно относиться к человеческой жизни.

Здесь другой мир, здесь нельзя опираться на земную мораль. Казённые крестьяне – низшие из низших. Они даже не люди императора, они особая государственная рабочая сила, которую прикрепляют к различным учреждения или даже отдельным чиновникам. Те за счёт них кормятся, но при этом часть податей должны доставлять в казну.

И часто кормятся так, будто еду никогда не видели. Последние соки выжимают, после чего требуют ещё. И если не получают, с лёгкостью устраивают жесточайший террор, заставляя людей выкручиваться как угодно, лишь бы что-нибудь принесли.

Неудивительно, что уровень криминала в империи столь высокий, что я с первых шагов в этом убедился, даже не забредая в густонаселённую местность. Иногда и до восстаний доходит. Или нет, громко сказано – всего лишь мелкие бунты.

Крупные волнения здесь, вроде бы, не случаются. Невооружённые и необученные самые низовые омеги ничего не могут поделать даже против самой обычной стражи. А если привлечь настоящих военных, всего лишь небольшой отряд профессионалов способен в ноль раскатать всю округу.

Это как танки против дикарей с деревянными копьями.

Хозяев у казённых крестьян, фактически, нет. Никто за них не спросит в случае гибели. Есть лишь временщики, спешащие содрать с них шкуры и мясо, а после и кости в дело пустить. И что будет после, власть держащим неинтересно. Сегодня этот толстяк здесь вторым смотрителем, а через год может оказаться префектом за тысячу километров.

Империя большая, чиновников немного, вечно где-то начальников не хватает.

Так что, по местным меркам – всё нормально.

Но я не пошёл смотреть на казнь. Да, знаю по не самому приятному опыту, что за это зрелище ПОРЯДОК может даже чем-то вознаградить. В том числе нестандартными подарками. То есть зрителей он считает в какой-то мере соучастниками убийства.

В принципе – так и есть. Не одному мне известно, что это потенциально выгодное дело. Знай себе стой, смотри, как человека истязают. И жди. Глядишь, повезёт, и что-нибудь во вместилище свалится.

Но нет, спасибо, без меня обойдутся.

Глава 17

Страшный человек живущий наверху

По имперскому тракту удалось пройти лишь часть пути. Увы, место, в которое я стремлюсь, находится не в самых благодатных краях, поэтому с дорогами всё плохо. Почвы в этой части побережья скудные, и даже на них приличные наделы возделывать трудно, потому что камней больше, чем земли. В здешних краях с запада в море спускаются остатки древнего хребта, где хватает скал и сопутствующих им пустошей, на которых даже самая скудная трава не везде способна прорасти.

В провожатые мне выделили двух первостатейных болванов: Шатао и Кьяна. Всю дорогу эти человекоподобные недоразумения состязались друг с другом в идиотизме. Несмотря на заверения, что они запросто доведут меня до места, проводники из них такие, что их только к Смерти можно попросить отвести.

Да-да – удачная идея, ведь вечная жизнь будет обеспечена. Плюс сама идея похода на мыс Гаддокус стражников почему-то удручала. Как это полагается у альтернативно умных людей, они охотно верили во все побасенки, населявшие почти безлюдные земли всевозможными чудовищами и неисчислимыми армиями бандитов-альф со степенями просветления не ниже сотой.

Я даже не удержался, спросил однажды, что столь могущественные криминальные личности потеряли в бесплодном краю, где грабить некого. Шатао от столь простого вопроса впал в состояние, неотличимое от комы, а Кьян изобразил неумелую попытку подумать, после чего неуверенно заявил, что там, вроде как, по ущельям можно мумиё добывать и дикий мёд. Вот этим и промышляют величайшие душегубы.