Механическая принцесса

Мортмейн пожал плечами:

– Допустим. Но Сумеречные охотники не привыкли иметь дело с теми, против кого их руническое оружие бессильно. Это умерит их пыл. К тому же моим автоматам несть числа – целая армия, моя дорогая. Выступать против них – то же самое, что пытаться сдержать морской прилив. – Он вызывающе вздернул подбородок. – Ну что, теперь вы убедились в силе моего гения? Однако я должен поблагодарить вас, мисс Грей, за тот последний фрагмент, который мне удалось заполучить благодаря вам. Мне даже думается, что вами… можно восхищаться. Мы вместе сотворили это.

Восхищаться.? Тесса посмотрела ему в глаза, надеясь увидеть в них насмешку, но обнаружила лишь холодное любопытство.

– Да, вы гений, – без всякого выражения сказала она.

Мортмейн довольно улыбнулся.

Тесса перехватила устремленный на нее взгляд Армароса и поняла, что он в любую минуту может наброситься на нее, но сейчас все ее мысли занимал Мортмейн. В груди гулко билось сердце. Ей казалось, что она балансирует на краю пропасти.

– Только теперь я поняла, – сказала она, – что вы привезли меня сюда не только ради секретов отца.

Говорить с Мортмейном в таком ключе было рискованно, но она не могла упустить единственный шанс.

На лице Мортмейна отразилось замешательство. Его пленница вела себя не так, как он ожидал.

– Что вы имеете в виду?

– Ваше одиночество, – ответила Тесса. – Вы окружили себя неживыми созданиями, ненастоящими. Мы всегда пытаемся увидеть свою собственную душу в глазах других. Когда вы в последний раз чувствовали, что у вас тоже есть душа?

Глаза Мортмейна зло сузились.

– Да, у меня была душа. Но она выгорела, и я всю свою жизнь посвятил справедливому возмездию.

– Не стремитесь отомстить, месть вряд ли можно назвать справедливостью.

Армарос засмеялся – тихо, но презрительно.

– Вы позволяете ей говорить с вами таким тоном, Мастер? – спросил он. – Ради вас я могу вырвать ей язык, и она замолчит навсегда.

– Калечить ее нет никакого смысла, – ответил Мортмейн, не сводя с Тессы глаз. – Она обладает даром, о котором ты не имеешь ни малейшего понятия. Есть такая старая китайская поговорка, – обратился он к Тессе, – не исключено, что вы слышали ее от вашего жениха: человек не может жить под одним небом с убийцей его отца. Так вот, я сотру Сумеречных охотников с лица земли. И не пытайтесь найти во мне что-то хорошее, у меня его попросту нет.

Тесса вспомнила, как Люси Манетт из «Повести о двух городах» Диккенса взывала к лучшей стороне натуры Сиднея Картона. А потом вспомнила Уилла. Когда-то она считала, что Уилл, подобно Сиднею, отринул все хорошее, что в нем было, и поступал наперекор своим желаниям. Но Уилл оказался гораздо лучше Сиднея Картона. А Мортмейн… В Мортмейне не было ни капли человеческого. Она знала об этом и обращалась не к его доброте, а к тщеславию. В конце концов, каждый в глубине души считает себя хорошим, думать о себе как о подонке не хочется никому.

– Неправда, я уверена, вы еще можете стать достойным человеком. Вам удалось реализовать задуманное. Вы вдохнули жизнь в эти ваши… адские механизмы, наделили их разумом и создали оружие, способное уничтожить Сумеречных охотников. Вы с юных лет стремились к справедливому возмездию, считая нефилимов безнравственными и порочными. И если сейчас вы удержитесь от любых действий, то тем самым докажете, что вы лучше, выше их, и одержите величайшую победу.

В глазах Мортмейна промелькнула тень сомнения, но рот по-прежнему кривился в усмешке.