– Вот потому мы и не сошлись во взглядах с «Новыми Фараонами». Мы не приемлем их жестокости, узаконенного рабства и существования «правильных игровых классов», которые властвуют над всеми остальными. Наш альянс своим существованием показывает, что каждый независимо от расы и игрового класса достоин быть свободным и может приносить пользу коллективу.
На этом дальнейшие споры я предложил прекратить. Фартового мы оставили связанным прямо там на речном берегу, положив рядом туповатый кухонный нож и не став заматывать рот. Освободиться уголовник сможет, хотя это и займёт какое-то время, а там уж пусть надеется на то, что приятели его не бросят и появятся на месте нашей ночной стоянки.
Я был встревожен и торопил друзей. Рассказы Фартового и Леонсии подтверждали, что мы действительно имеем дело с бандитами-беспредельщиками, и верить обещаниям Морока нельзя ни в коем случае. Как и нельзя было позволить опасным бандитам догнать нашу группу. А потому ещё до восхода солнца мы двинулись дальше. Огромный гига-варан флегматично потянул повозку на юго-запад по направлению к далёкой треглавой горе. Рядом с чёрно-фиолетовым Атлантом вышагивал огромный чёрный Пушок, удивительно послушный после вчерашних капризов и безропотно тянущий за собой волокуши с крипокрокодилами и Болотной Хозяйкой.
Туман начался незаметно. Вначале всё было как обычно, такая же поросшая реденькими кустами и чахлыми деревцами заболоченная местность, какая простиралась вокруг нас и час, и полтора часа назад, но если оглянуться назад, можно было заметить сходящееся за нашими спинами безмолвное белое пространство. Туманный Край словно приглашал двигаться вперёд, при этом отрезая нашей группе путь к отступлению. Постепенно туман становился всё гуще, а ещё через час мы уже брели в белом облаке, настолько густом, что временами пальцы вытянутой вперёд руки едва возможно было разглядеть.
По совету Инженера мы связали ездовых зверей меж собой верёвками, чтобы случайно не разбрестись и не потеряться в этом густом молоке. Первым по белому морю, словно ледокол через ледяные торосы, шёл мой Пушок. За ним неторопливо передвигал лапы Атлант. Замыкала колонну Длинношеее Зоообразное, от которой ни на шаг не отставала крохотная в сравнении с мегазавром стайная гончая Лайка. Химероидной же пуме Тьме туман настолько не понравился, что мокрая от росы хищница предпочла вскарабкаться на спину носорога и сейчас лежала у меня в ногах, периодически жалобно поскуливая. Вчера из-за событий у реки мы опять забыли сдоить накопившееся у самки молоко, что доставляло зверю страдания. И потому моя сестрёнка прямо сейчас успокаивала Тьму и наполняла молоком банки, до этого вылив испортившееся за два дня содержимое. Малышка Надежда, для которой мы и держали наготове молоко, пропала вместе со своей названной матерью Охотницей Анитой Ур-Вайе. Что с ними стало, я понятия не имел и сильно переживал.
Сквозь прореху в клубах тумана я увидел проплывающий слева толстенный и узловатый ствол дерева-великана. Растение было поистине гигантским, обхватить его ствол на уровне земли смогли бы разве что взявшиеся за руки сорок человек. Ещё одно примерно такое же дерево мы встретили минут пятьдесят назад, меня ещё тогда поразило гигантское дупло в нём, в котором вполне хватило бы места соорудить дом для всего нашего небольшого альянса. Кстати… в этом дереве тоже имелось огромное дупло. Да и вон ту торчащую обломанную ветку я уже видел ранее…
– Пушок, стоп! – я приказал носорогу остановиться и по скинутой вниз верёвочной лесенке спустился на землю. Нелегко было подниматься и спускаться с одной здоровой рукой, но я уже приноровился.
Этого я и боялся… Впереди на мокрой болотистой почве очень отчётливо отпечатались следы лап наших зверей, а также телеги и волокуш. Мы здесь уже проходили! Я сверился с компасом. Всё верно, мы тогда действительно шли по нужному азимуту по направлению к треглавой горе. Но почему-то сделали петлю и вернулись обратно… Я снова взобрался в седло Пушка, тронул вожжи, пуская зверя идти дальше, и положил перед собой компас. Не спускал со стрелки глаз, сразу же корректируя малейшие отклонения шерстистого носорога от правильного курса, но… особо даже не удивился, когда примерно через час снова увидел знакомое огромное дерево с дуплом. Выходило, что компасу в Туманном Крае верить нельзя, и мы всё время движемся по кругу!
Это было тревожно. А тут ещё Маргарита стала жаловаться на голоса в голове, которые шептали ей что-то непонятное. Примерно то же самое заявила Леонсия, которую странные голоса якобы уговаривали выскочить из крытой повозки и бежать со всех ног прямо в туман, чтобы спастись от какой-то приближающейся беды. Другие люди в отряде голосов не слышали, зато мне померещилась какая-то длинная тёмная тень, стремительно пронёсшаяся по воздуху возле гигантского дерева сперва слева направо, а через полминуты в обратном направлении. Видел я и странные жёлтые и зелёные огоньки, сопровождающие нашу колонну. Не светлячки и вообще непохожие на живых существ, эти огоньки летали вокруг нас, то угасая, то снова разгораясь. Причём никто другой в отряде эти огоньки не видел.
Похоже это было то самое, о чём предупреждал нас крылатый разведчик Авир Тан-Хоши – галлюцинации, голоса, тени… Эх, находись крылатый Вор с нами сейчас, он бы поднялся выше слоя тумана, и мы бы выяснили правильное направление. Впрочем… я повернулся и внимательно рассмотрел громадное дерево. Его крона поднималась выше тумана, и оттуда возможно было увидеть горы.
Я подозвал Беовульфа и приказал парню лезть наверх на дерево. В ответ единственный Боец нашего отряда почему-то сдрейфил и стал спрашивать, почему лезть должен именно. Я обвёл рукой собравшихся поблизости людей из нашего альянса.
– А кому ты предлагаешь лезть вместо тебя? Мне однорукому? Или женщинам отряда? А может Механику или Плотнику, которые сейчас заняты ремонтом отваливающегося колеса нашей повозки? Или пожилому Инженеру?
Я видел, как синхронно покачали головами разочарованные Маргарита и Варя, похоже нерешительный парень только что сильно упал в глазах девушек. Другие члены отряда тоже недовольно ворчали, но Беовульф продолжал упираться. Тем более неожиданным стал поступок моей сестры, решительно шагнувшей вперёд и объявившей, что она полезет на высокое дерево. Юля сняла с плеча и протянула мне свою любимицу хохлатую ящерку Белоснежку, после чего… на несколько секунд замерла с удивлённым взглядом и попросила Белоснежку обратно.
– Брат, я только что тоже слышала голоса, когда сняла скальную ящерицу! Голоса шептали со всех сторон, они пугали меня, но сразу же прекратились, едва я посадила Белоснежку на плечо!
Для проверки я попросил посадить Белоснежку на плечо Леонсии, и женщина подтвердила, что голоса в голове прекратились. И снова возобновились, едва Белоснежка перепрыгнула на плечо Юли. Так вот какая способность, оказывается, у крохотных скальных ящерок! Неудивительно тогда, что Юля после приручения Белоснежки уже не поддавалась на панические атаки Малой Жути. Кстати… нужно будет учитывать это и приручить побольше ящерок для остальных членов нашего альянса, и тогда ночные атаки с воздуха нам больше не будут страшны. Подобных ящериц я встречал немало, но особо не обращал на них внимания, полагая слишком слабыми и фактически бесполезными.
А между тем сестра снова отдала мне ящерку и полезла наверх, цепляясь пальчиками за трещины в коре огромного дерева. Поскольку путь девчонке предстоял долгий, я предложил остальным пользоваться выпавшей возможностью отдыха, разжигать костёр и готовить обед, а также распрячь наших травоядных и позволить им пастись. Сам же остался возле громадного дерева, с тревогой наблюдая за тем, как храбрая девочка упорно карабкается по стволу. Юля поднималась всё выше, как вдруг… то ли кусок коры обломился, то ли пальцы девочки соскользнули, но моя сестра с криком стала падать. Я бросился её ловить. Эх, будь у меня обе руки, я бы возможно поймал тело, а так сумел лишь немного смягчить падение с восьмиметровой высоты. Чёрт…
Сестра сильно ударилась спиной о выпирающий из земли древесный корень и сейчас лежала с широко раскрытыми глазами, с жадностью глотая ртом воздух, из правой ноздри девочки струилась кровь. Белоснежка с жалобным писком спрыгнула с моего плеча хозяйке на живот и надулась, растопырив чешую и хохолок, желая казаться более крупной и страшной в глазах любого, кто попытается напасть на хозяйку.